Жизнь и труды св. Дионисия Великого, епископа Александрийского - [65]

Св. Дионисий относит к нему даже слова из Апокалипсиса Иоанна: и даны быша ему уста, глаголюща велика и хульна, и дана быстъ ему область творити м'ксяцъ четыредесять два.[629] Неожиданное превращение Валериана из друга в гонителя христиан было тем более изумительно, что Валериан еще при Декии пользовался репутацией человека, безупречного во всех отношениях, и выделялся из всех своими добродетелями. Его считали другом добрых, врагом тиранов, ненавистником и гонителем пороков. Когда император Декий решился восстановить древнюю должность цензора Империи, то при избрании кандидата на этот чрезвычайно важный государственный пост римский сенат и сам император без малейшего колебания остановились на Валериане как на человеке, более всех других достойном этой должности.[630] По званию цензора Валериан должен был заботиться о восстановлении общественной добродетели, древних правил и нравов и о поддержании авторитета законов. Но, может быть, именно при исполнении обязанностей цензора Валериан и убедился в том, какую серьезную опасность представляет христианство для римских языческих нравов, тем более что сам Декий видел в христианстве главное препятствие к осуществлению той же цели восстановления древних обычаев и охранения законов Империи. Ближайшее знакомство с христианами и появление христиан в собственном доме Валериана еще яснее показали ему, что христиане всегда будут непримиримыми врагами языческой религии. Под влиянием такого убеждения и другие языческие императоры, не менее Валериана восхваляемые историками, воздвигали жестокие гонения против христиан. При ошибочном воззрении на язычество как на главную жизненную силу Империи, языческие добродетели, восхваляемые в Траяне, Марке Аврелии и Диоклетиане, не только не удерживали их от суровых мер против христиан, но и делали из них самых настойчивых и жестоких гонителей христианской Церкви.

Перемене настроения Валериана содействовал своим влиянием на императора один из его приближенных по имени Макриан. Это был знаменитый полководец, оказавший важные услуги государству, человек знатного происхождения, обладавший весьма значительным состоянием.[631] Некоторое время он занимал весьма высокую должность государственного счетчика, которая представляла едва ли не последнюю ступень в ряду придворных должностей,[632] Богатство, знатный роди высокое положение в военной и гражданской службе внушили ему надежду на императорский трон, часто переходивший из рук одного счастливого полководца в руки другого. Может быть, эту надежду укрепил в нем и сам Валериан, вручив Макриану управление государством во время одного из своих персидских походов. Пользуясь своим высоким положением, Макриан поставил на самых высоких ступенях государственного управления и своих двух сыновей, так как сам лично не мог принимать непосредственного участия в некоторых отправлениях власти вследствие хромоты.[633] Ниже мы увидим, что Макриан действительно стремился к императорскому трону и сделал попытку к достижению своей цели.

В послании к Ермаммону св. Дионисий говорит о тесной связи Макриана с магами из Египта. Египетские волхвы во множестве жили тогда в Риме и своими таинственными мистериями привлекали к себе значительное число приверженцев даже из среды образованных римлян, мало привязанных к национальной религии. Но если в большинстве случаев интерес к этим мистериям вызывался простым любопытством или смутным и неясным стремлением неудовлетворенного религиозного чувства в поисках религиозной истины, то Макриан, по-видимому, был убежденным сторонником язычества в самых грубых и суеверных его проявлениях. Он предлагал самому императору «совершать нечистые посвящения, скверные волхования и зловещие жертвоприношения, убивать бедных детей, приносить в жертву младенцев несчастных родителей, рассматривать внутренности новорожденных, расторгать и рассекать создания Божии, как будто через это он сделается счастливым».[634] Между тем при дворе Валериана было немало и христиан. Они не могли равнодушно относиться к грубым языческим суевериям, связанным с ужасными злодеяниями, и, по-видимому, открыто противодействовали попыткам Макриана увлечь императора к участию в преступных мистериях египетских магов.[635] Тогда-то, по всей вероятности, Макриан и стал во главе языческой партии, сделался явным покровителем магов[636] и сумел побудить императора к гонению на христиан. Может быть, он надеялся также, что беспокойное время гонения будет более благоприятно для его честолюбивых планов, привлечет на его сторону симпатии язычников и даст ему лишнее оружие в борьбе за престол с сыном Валериана Галлиеном, который относился к христианам весьма благосклонно. Как бы то ни было, Макриан «сделался явным врагом кафолической Церкви», и по его внушениям Валериан стал «убивать и преследовать непорочных и святых мужей».[637]

Решившись, под влиянием Макриана, начать открытое гонение на христиан, Валериан летом 257 г. отправил правителям провинций указ, направленный ближайшим образом против епископов и пресвитеров. Насколько можно судить по актам допроса св. Киприана и св. Дионисия, правители провинций в силу императорского указа должны были потребовать от епископов совершения некоторых римских религиозных обрядов.