Жизнь и смерть на вершинах мира - [55]

Все предыдущие экспедиции на этом участке испытывали трудности. Покоритель Эвереста Хиллари, возглавлявший новозеландскую экспедицию 1954 года, должен был здесь на большом отрезке пути использовать канаты и вырубать ступени. Руководитель первой французской экспедиции Жан Франк весьма ярко описывает сложности похода и мучения носильщиков, когда на перевале Шиптона их застигло ненастье. Во время второй французской экспедиции один носильщик, совершенно обессиленный, погиб. Тело его надо было спустить вниз, к границе леса, вызвать ламу из Седоа и предать тело ритуальному сожжению. Японская экспедиция была вынуждена послать группу шерпов обратно в Кхандбари купить обувь для части носильщиков. Но и потом им пришлось в наиболее опасных участках навесить защитные перила из канатов.

Опыт предыдущих экспедиций весьма поучителен, поэтому носильщики, не имеющие собственной обуви, получают от нас легкие горные ботинки и носки. Те же, у кого есть своя обувь (включая теннисные туфли), получают надбавку к оплате — за амортизацию. Однако наши благие намерения не полностью достигают цели. Многие носильщики, получив обувь, тут же привязывают ее к своей поклаже и продолжают путь босиком: с их точки зрения, было бы преступлением испортить на снегу такие хорошие ботинки — ведь их можно выгодно продать на ближайшем базаре. Зато солнечными очками все с радостью воспользовались. Представители чехословацкого объединения «Окула» были бы весьма удовлетворены такой популярностью их продукции.

* * *

В Бункине, конечно, снега еще нет и в помине. На фоне голубого неба плещутся белые священные флажки, укрепленные на длинных бамбуковых шестах перед домиками. На полосках террасированных полей кивают тонкие стебли колосящегося ячменя. Если мы шли до того вдоль обнаженных, рыжих от глины, мертвых полей, ждущих наступления муссонных дождей, то вблизи Бункина через две недели будут убирать урожай, так как это наиболее высоко расположенные поля во всей обширной области. Не тепло, а влага определяет их продуктивность — ведь здесь пояс облаков и туманов, пояс горных «туманных лесов».

Тропа, по которой перед нами прошли первые группы носильщиков, исчезает в девственном лесу. Могучие деревья с искривленными от возраста стволами и густыми, почти сплетенными друг с другом кронами образуют высоко над головой сплошную зеленую кровлю, сквозь которую пробиваются лишь узкие лучи солнечного света, вливавшего пас на тропе меж полями. Холодный воздух перенасыщен влагой и различными запахами. Преобладает запах влажной лесной почвы, обильно сдобренной продуктами распада растительной массы. С этим запахом сливается аромат цветов. Сейчас весна, и девственный лес оживает.

Наконец мы попадаем в гималайский лес в его наиболее первозданном виде, не тронутый ни топором, ни выжиганием. Однако он не кажется нам чем-то экзотическим. Большинство деревьев можно, без сомнения, отнести к родам, встречающимся в наших лесах. Однако виды здесь другие, а главное, их намного больше, чем в европейских лесах. Например, здесь растет одиннадцать видов дуба, основной породы здешних лесов, семь видов клена, ольха, граб, береза и другие деревья, родственники которых нам хорошо известны как декоративные породы, украшающие парки и дендрарии. Деревья в основном вечнозеленые, значительно меньшее количество составляют виды, сбрасывающие листву. Местами вкраплены и хвойные породы, родственные нашим лиственнице, ели и сосне. Только красный тис того же вида, что и у нас. Из всех древесных пород самое большое впечатление — особенно в это весеннее время — производят магнолии и рододендроны. Магнолий здесь три вида, их бледные восковые цветы как бы подчеркивают прохладную атмосферу леса. Из шести видов рододендрона особенно выделяется Rhododendron arboreuin, начинающий зацветать пучками пурпурных цветков.

Облик многих деревьев изменен до неузнаваемости. Густая поросль вьющихся растений, среди которых преобладают ломонос и дикий гималайский виноград, полностью меняет их внешний облик. К этому надо добавить подушки мха, которые укрывают не только стволы, но и ветви, оставляя нетронутыми лишь самые тоненькие веточки. Мхи и вьющиеся растения образуют различные складки и карманы, в которых, как и в трещинах и углублениях ствола, накапливается опад. И это является основой для развития последующих видов растений, образующих целые системы «висячих садов». Одни растения вырастают на теле других. Эти так называемые эпифиты чрезвычайно характерны для влажных горных лесов. Так растут не только орхидеи, но и родственники нашей брусники, в том числе и рододендрон (Rhododendron dalhousiae). Орхидеи — это поистине королевское украшение, свешивающиеся гроздья и каскады их цветов оживляют мрачную атмосферу влажного «туманного леса» с его деревьями, похожими из-за моховых наростов на жуткие призраки.

Но и внизу, под деревьями, масса цветов. Одуряюще пахнет волчье лыко, которого много повсюду. И еще длинный ряд видов, которые имеют только научные названия; их перечисление на бумаге было бы только длинным списком иностранных слов. Все это вместе создает ароматическую завесу, окутывающую и сопровождающую нас с первой минуты вступления под полог леса. Обширные заросли магонии очень декоративны и эффектны, но продираться сквозь них не слишком приятно. Среди кустарников, которые еще не зацвели, есть и знакомые вам, как, например, жасмин, калина и смородина. Травяной покров необычайно разнообразен, но и в нем мы находим виды, родственные нашим: аконит, горец, лилии, много видов недотрог, мытник, горькушу, сверцию из семейства горечавковых.