Жизнь и приключения Сергея Сельянова и его киностудии «СТВ», рассказанные им самим - [39]

И вот им мы сказали сразу, что разговор начинаем со 100 тыс. В результате больше всех дала компания Леонида Ярмольника „L-клуб“, с ней мы подписали договор на 150 тыс. долларов минимальной гарантии. А продано было кассет на 550 тыс. долларов, т. е. мы свои проценты получили именно с такого количества. Этот рекорд долго никто не мог превзойти. Пираты, конечно, тоже потом подсуетились, но и мы пытались взаимодействовать с милицией в противопиратской борьбе: всякие наклейки, марки, облавы. В первые дни горячих продаж получилось удержать конкурентов от самых злостных злоупотреблений, поскольку способы борьбы с пиратами уже были, пусть и не очень эффективные. В этом бизнесе очень важен выигрыш во времени, а благодаря сделке у наших партнеров появился временной люфт. Сколько реально продано было кассет на всем российском пространстве, я не знаю, может быть, и пять миллионов.

Момент был судьбоносный, решалось, делаем мы дальше вообще кино или не делаем. Мы увидели, что реальный рынок есть, мы его померили, оказалось, что глубина у него принципиально другая, чем нам официально называли. Стало ясно, что люди готовы покупать фильм на кассетах, и можно на это рассчитывать.

В производстве фильма „Операция ‚С Новым годом’“ мы с Таней Воронецкой и Игорем Каленовым были партнерами, канал дал денег, сколько мог, процентов 60, наверное, и получил за это права на телепоказ, мы с Каленовым дали тысяч по 50, и, может быть, что-то дал Ярмольник вперед, процентов 20, не помню. Он вообще много помогал картине и одну из ролей сыграл. Мы потом фильм выпустили и в кинотеатрах, но очень маленькое количество, десять или пять копий.

Схема начала было работать, но случился кризис 1998 года, многие процессы притормозились, и рассчитывать на деньги VHS-рынка уже было нельзя. Платежеспособный спрос уменьшился, те, кто стал было из тени выползать, метнулись обратно, деструктивные процессы нанесли удар по рынку. Но года два это позволило нам продержаться».

Кинематограф энтузиастов

Сельянов считает, что именно прорыв на рынок VHS позволил ему запустить фильм «Брат»: «Не столько на деньги от „Операции…“, сколько потому, что теперь мы могли рассчитывать больше, чем на 25 тыс. долларов от видеопродаж. Перед запуском фильма гарантированный доход от его продажи давал нам возможность начать.

Сценарий придумывался, скажем, так – с пониманием наших возможностей. Балабанов не любил тратить лишние деньги на кино. Все мы выросли из кинематографа энтузиастов, когда нет ресурса, но есть страсть, сильное желание. И бюджетное противоречие преодолевается теми ресурсами, которые есть в наличии».

Известно, что после «Замка» Балабанов собирался снимать фильм, который потом получит название «Про уродов и людей», но на него не могли собрать денег, фильм недешевый, поэтому он снял «Брата».

Сельянов вспоминает, что сценарий в общий чертах уже был готов, когда во время фестиваля «Кинотавр» 1996 года Балабанов увидел «Кавказского пленника» Сергея Бодрова, в котором вместе с Олегом Меньшиковым снялся сын режиссера, 25-летний аспирант кафедры искусствоведения МГУ Сергей Бодров-младший.

Сам «Кавказский пленник» Балабанову не понравился, а вот Сергей Бодров, сыгравший в нем наивного и честного новобранца, напротив, чрезвычайно заинтересовал. Именно тогда ему стало понятно, каким должен быть новый фильм. Сельянов вспоминал: «Сережа нас, конечно, поразил. Меньшиков выглядел слишком по-актерски рядом с этой сильнейшей органикой. Я в тот день уезжал под сильным впечатлением и с каким-то сильным предчувствием. Вечером мне позвонил Леша, сказал, что поговорил с Сережей Бод-ровым, тот согласен сниматься. Леша относится к тому типу режиссеров, которому нужны актеры, чтобы дописать, переработать сценарий. Поэтому когда появился Сережа, сценарий, конечно, получил окончательную форму. Мне стало ясно, что фильм будет, и будет замечательным».

В интервью программе «Взгляд» в ноябре 1996 года, в разгар съемок, Балабанов, однако, говорит, что после встречи с Бодровым кино стало меняться, идея пошла в другую сторону, от первоначального замысла мало что осталось: «Я захотел снять то, чего я никогда не делал, что-то настоящее. Сережа не актер, он любого переиграет, поэтому пошло в сторону настоящего, я теперь требую от актеров, чтобы они перестали ими быть».

Про идею создать принципиально новый тип кинематографа в той же ноябрьской программе пытался рассказать Сергей Сельянов. Идея принадлежала Сергею Ливневу, Валерию Тодоровскому, Василию Пичулу, и, конечно, сам Сельянов был одним из самых активных участников проекта. Предполагалось снять несколько (названа была цифра 17) фильмов для зрителя, жанровых, современных, актуальных, ориентированных на широкую публику, на новое поколение, которое надо вернуть в кинотеатры. «Брат» оказался первым в этой предполагаемой обойме, программу рассчитывали запустить в 1998 году на студии Горького, директором которой стал Ливнев, и в Питере, с участием «СТВ». Государство должно было дать деньги на старт, а потом система, как рассчитывали ее участники, станет кормить сама себя. Сельянов назвал тогда «Брата» ледоколом для этой флотилии.