Жизнь и приключения Сергея Сельянова и его киностудии «СТВ», рассказанные им самим - [38]

Рынок кино в середине 1990-х

Советская система кинопоказа давала сбои еще во времена СССР, но распад СССР сразу ее обвалил, резко сократив размер аудитории. К тому же в городах закрывались кинотеатры, а в селах – клубы. За 1991 год в России закрылось 7910 киноустановок, из них 2680 – в городах. Советские монозальные кинотеатры с их огромными экранами стали убыточными. Первый кинотеатр нового типа появился в Москве только в 1996 году: «Кодак – Киномир» в бывшем клубном зале издательства «Известия» построили работавшие в России американцы. До создания киносетей еще далеко, хотя в 1995 году «Продюсерская фирма Игоря Толстунова» объединяется с каналом «НТВ», для производства фильмов внутри большой корпорации, владелец которой Владимир Гусинский вкладывает деньги в кинопроизводство, в реконструкцию кинотеатров, в производство видеокассет. У Гусинского лидерские амбиции, большие планы, в том числе и в области кинопроизводства, но в июне 2000 года он будет арестован, а его компания продана «Газпрому».

Сельянов, конечно, пытался сделать все возможное, чтобы использовать возможности телевизионного рынка: «Еще в 1992 году оказалось, что два главных телеканала, „Останкино“ и „Россия“, готовы покупать фильмы. Канал „Россия“ покупал права на 25 лет и давал за это три тысячи долларов, в то время как „Останкино“ давало всего две тысячи, но и права забирало только на два года. „Духов день“ я принес в „Останкино“, потому что отдавать права на 25 лет казалось все-таки безумием, и продал фильм. Но через год появился канал „НТВ“ и предложил мне более интересные условия – четыре тысячи за те же два года, или два показа. Более рыночным это предложение было потому, что сумма варьировалась в зависимости от качества фильма, от возможного на него спроса. У „России“ и „Останкино“ цифра всегда оставалась неизменной. Поэтому я пошел в „Останкино“, вернул им две тысячи, расторг договор и заключил новый контракт с „НТВ“.

Вот такой тогда был рынок. То есть чтобы произвести фильм, нужно было как минимальный минимум 150 тыс. долларов, через телевидение можно было вернуть примерно четыре, ну в лучшем случае семь-восемь тысяч».

При этом телевидение, приучая зрителей к тому, что новые фильмы можно смотреть бесплатно, убивало кинопрокат. Потребление кино росло: смотрели куда больше, чем в советские времена, но на производство денег не поступало.

Страсть соотечественников к кинопросмотру на диване, между тем приносила хорошие деньги, но не производителям, а посредникам. Рынок видеокассет развивался лавинообразно, пиратские VHS-кассеты продавались по всей стране. Проблема в том, что за фильмы не платили.

«Но, тем не менее, – вспоминает Сельянов, – рынок этот существовал, и, по моим расчетам, на нем можно было бы, сняв фильм с бюджетом в 100–200 тыс. долларов, вернуть почти все деньги. Это маленький бюджет, но лучше, чем ничего. За такие деньги снять кино было трудно, но можно. Конечно, не каждый проект мог стать удачным, не каждый возвращал свои деньги, нужно было угадать с аудиторией. Но при большой удаче можно было отбить всю сумму и даже заработать. Но это, повторяю, при большой удаче, которая, увы, не всегда случается. Гарантии не было».

Однако попробовать стоило.

Прорвать пиратскую блокаду

Сельянов до сих пор гордится тем, что он вместе с Игорем Каленовым сумел создать новый сегмент рынка. По его выражению, им удалось «прорвать пиратскую блокаду и найти способ вырвать часть денег от продаж VHS». Случилось это в 1996 году в связи с фильмом Александра Рогожкина «Операция „С Новым годом“».

Снятая в 1995 году на «Ленфильме» комедия Рогожкина «Особенности национальной охоты» очень полюбилась нашим и не только нашим (в Чехии, например, он побил рекорд «Звездных войн») зрителям, и пираты собирали на ней громадные деньги.

Сельянов рассказывает: «Рогожкин снял „Особенности национальной охоты“ по своему желанию, просто придумал про нас, про Россию, такую историю, без специального намерения как-то ее продать. По сути, это авторское кино. Но фильм стал невероятно популярным. Когда Татьяна Воронович, которая была с 1993 по 1999 год руководителем службы кинопоказа канала „ТВ-6“, предложила нам с Игорем Каленовым снять новогодний фильм, я сразу сказал Рогожкину: „Саш, есть новогодний проект, нужна комедия, что-то веселое“. И он через два дня, а может, даже и через два часа, походив по внутреннему дворику „Ленфильма“, придумал идею. Потом быстро-быстро – Новый год-то не перенесешь – написал сценарий, и мы стали снимать.

А пока шли съемки, мы с Каленовым пошли к владельцам компаний, торгующих видеокассетами, и сообщили, что Рогожкин написал сценарий, очень смешной, и если вы хотите первыми получить этот фильм, то до окончания съемок должны подписать с нами соглашение о гарантиях. Кто больше даст, тот фильм и получит. А поскольку имя Рогожкина само по себе уже обещало большие деньги, всем так захотелось его получить, что с нами подписали контракт, обнародовав более или менее соответствующие реальности цифры.

Легальный рынок VHS был тогда маленьким, в лучшем случае с него можно было получить 20 тыс. долларов. Ну, если фильм американский, очень крутой, тогда, может быть, тысяч 30–40. И такой плач Ярославны начинался: нам объясняли, что больше никак нельзя, не получается. И это рассказывали компании, которые работали с пиратским контентом, но имели и небольшой легальный сегмент, являлись, так сказать, цивилизованными участниками рынка. Мы знали, что на самом деле все происходит далеко не так, но, тем не менее, эти были на виду, официально вели легальные продажи, к ним можно было прийти и получить за российский фильм примерно пять тысяч долларов, а потом они печатали столько, сколько хотели.