— Убери грабки, Ильич, — злобно зыркнул в его сторону Сидор.
Столпившийся за их спинами весь отряд молча смотрел на то, что было прямо перед ними.
— Бли-и-ин, — тихо протянул Сидор, глядя на омерзительное зрелище зловонных, гниющих куч, оставшихся от разделки туш животных.
Разбросанные неряшливыми холмами по всей базарной площади перед остатками замковых ворот впереди, они производили неизгладимое впечатление, создавая какое-то мрачное, жуткое впечатление.
— Это не блин, это гораздо хуже, — мрачно согласился с ним Димон, вылезая окончательно из броневика и останавливаясь рядом с лошадью Сидора. — Понятно теперь, чего эти скоты у ворот ржали.
Глядя на валяющийся прямо перед ним гниющий труп дохлой собаки, уже полуобглоданный крысами и буквально шевелящейся от копошащихся в нём жирных белых червей, он брезгливо пнул его сапогом.
— Опарыш. Как мило, — мрачно констатировал Димон, глядя на это гниющее, шевелящееся безобразие. — Всё же тепло здесь. Глянь, чуть потеплело, они и зашевелились, — с глубокомысленно философским отношением к жизни флегматично констатировал он, глядя на труп собаки.
Смотри как его много. И какой жирный, — чуть склонился он над трупом. — Хороший опарыш, крупный. Плотва и окунь должны здорово клевать. Порыбачить, что ли в плавнях, — с заинтересованным видом посмотрел он в сторону заросшего камышом залива.
Только последний придурок согласится здесь остановиться на жильё, — поднял он взгляд от земли. — Значит, говоришь, собственность в городе имеешь, — мрачно буркнул Димон, рассматривая площадь и высящиеся далеко за ней замковые руины. — Чем он там тебя заманивал, этот твой долбанный Советник? — вопросительно взглянул он на мрачно сидящего рядом на лошади Сидора. — Кажется экономией на постое? Зашибись, сколько сэкономим. И хорошо бы всей этой экономией поделиться с твоим Советником. Сюда б его. Я б ему ужо…, — с силой сжал он пальцы в кулак, словно мысленно пытаясь добраться до горла того мифического Советника.
— Заметь, — тихо откликнулся Сидор. — Я уже даже не реагирую на то, что ты его упорно называешь Моим Советником.
— Ещё бы тебе реагировать, — раздражённо огрызнулся Димон. — Да после такой подлянки, я бы собственными руками удавил эту гадюку поганую.
Хорошо, что более-менее холодно. Не жарко, прям скажем. Иначе от вони здесь было б не продохнуть.
— Ладно, завтра пойду, объявлюсь в магистрате. Пусть знают, собаки, что законный владелец появился, — зло ощерясь, Сидор брезгливо поморщился от донёсшейся до него очередной волны гнилостного запаха разложения. — И пусть как хотят, но немедленно убирают отсюда всю эту свою гадость. Иначе спалю всё их Заречье к Бениной матери.
— Чё-то тянет меня сегодня к огню, — мрачно пошутил он. — Как бы для некоторых это не к добру стало.
— Уже лучше, — хмыкнул Димон. — А то всё утоплю да утоплю. Огонь! Огонь всему голова!
— А вы оба, соколы, пока я хожу, поныряйте кругом, посмотрите, есть ли в округе чего-либо стоящего из жилья, кроме этой помойки, — Сидор мрачно покосился на что-то разговорившегося Димона. — Хибара какая-никакая, более-менее пристойная, наверняка здесь есть. Не может не быть. Пусть даже и без окон, без дверей. Лишь бы подальше от этой вони, и чтоб нас всех вместила. Что-то не хочется мне разделяться, в свете подобной нынешней встречи.
Но только не здесь и не в старом городе. А то там всё какое-то тесное, серое и вонючее.
— Чего откладывать, — поднял взгляд к небу Димон. Приставив ладонь козырьком ко лбу, он задумчиво посмотрел на солнце. — Полудня ещё нет. Иди, прям счас, успеешь. Раньше сядешь — раньше выйдешь.
— Тоже верно, — поднял следом взгляд к небу Сидор. — Чего тянуть, действительно. Пока светло — рабочий день не кончился. Не понравится — пусть привыкают. Теперь иначе для этих бл…й здесь так всё и будет.
— А это ещё что такое? Откуда такое чудо?
Все трое изумлённо уставились на вынырнувшую оттуда-то из близлежащих переулков кособокую телегу с огромной, закреплённой сверху телеги бочкой, с трудом влекомую тощей облезлой животиной, в которой лишь по какому-то недоразумению, да и то с огромным трудом можно было бы признать замученную непосильным трудом старую лошадь.
Не обращая внимания на стоящую в стороне группу людей и на собравшиеся с краю площади непривычного для этих мест вида фургоны недавно пришедшего обоза, возчик странной колымаги остановился прямо у выезда из переулка, и спрыгнув с козлов, дёрнул за какой-то рычаг сбоку бочки,.
Густой запах мочи, какого-то дерьма и странной смеси непонятных омерзительных запахов волной залил всё окружающее пространство, ясно показывая откуда здесь на площади присутствуют столь характерные запахи разложения и отходов кожевенного производства.
— Это ещё что такое? — изумлённо уставились все трое на подобное безобразие. — Кто позволил?
— Этого на телеге в нагайки, — флегматично бросил Сидор, кивком головы указав егерям на возничего. — До смерти не пороть, но чтоб шкура у этой сволочи с задницы слезла. И каждого кто сюда заявится с подобным, пороть беспощадно.
Всё засрали, — мрачно констатировал Сидор, злобно глядя на испугано втянувшего голову в плечи золотаря, изумлённо глядящего на бегущих к нему каких-то незнакомых вооружённых парней. — Ну точно, не иначе как специально делают.
