Жизнь и необычайные приключения менеджера Володи Бойновича, или Америка 2043 - [52]
Подтвердились все мои самые поганые предположения. Я стал жертвой эксперимента, но не маминого, а папиного! Даже в школу пошёл в девять лет по причине умственной отсталости. Значит, сейчас мне не двадцать восемь, а тридцать! Мой папа – либо предатель, либо псих. Моя мама – просто жертва обстоятельств. Но главное – Паша жив! Ай да Бэнкс!
– Товарищ полковник! А есть возможность поблагодарить Бэнкса от меня лично? Если бы он не дал мне оружие, я бы погиб. И за Пашу ему спасибо. Я бы ему… ну даже не знаю…ящик текилы бы отправил!
– Товарищ майор, есть возможность отправить на Оаху ящик самой дешёвой текилы под видом гуманитарной помощи этим пида… э-э-э, голодающим офицерам контрразведки? – спросил Романов у Шедько.
– Я сегодня же свяжусь с местным портом, и узнаю, когда на Гавайи идёт ближайший транспорт! – заверил шеф.
– Вот и хорошо! Потому что нашему супермену надо готовиться к новому году. Как-никак, тридцать первое декабря! Ёлку-то нарядил? Подарки упаковал? Или вы, мексиканцы, только рождество да день мертвецов отмечаете? А о дальнейших планах поговорим после праздников, уже в сорок седьмом году. Но про Атланту уже можешь начинать что-нибудь читать. Так, для общего развития. Уже читаешь? Вот и молодец!
Новый год я отметил дома, по-семейному. В Мексике этот день вообще мало кого волнует. Тут свои святые, свои праздники, своя архитектура, свой кинематограф. Латинская Америка – это другая планета по сравнению с Россией или Европой. Тут за двести лет борьбы за свободу случилось двести революций разного масштаба, двести экономических кризисов и двести катастрофических землетрясений. И ничего! Люди улыбаются друг дружке на улицах, в магазинах, в общественном транспорте. Все с утра до вечера работают, добывая свой скромный кусок хлеба честным трудом. Конечно, есть преступность, наркомания, есть воровство чиновников, случаются аварии, и люди плачут и умирают. Но всё это настолько естественно и близко к природному круговороту жизни и смерти, что день мёртвых – это весёлый праздник, а про рождество – и говорить не приходится. При этом каждый мексиканец знает, что любой католический священник – жулик, лжец и извращенец, а протестантский пресвитер – лентяй и пофигист. Но они не отождествляют веру с конкретными людьми. Поэтому, случись им в соборе поймать чёрта в рясе – они вытащили бы его за ворота, беспощадно забили насмерть дрекольём, улыбнулись, и пошли бы молиться в этот собор дальше. Их веру это не поколебало бы ни на сантиметр!
В середине января мне было приказано оставить все дела, и основательно заняться изучением белой Америки. Центр отдал приказ: в марте пересечь границу, добраться до Атланты, там найти Бойновича и Григорьева, выяснить у них всё, что можно про их исследования, и, по возможности, убедить их ехать со мной в Россию. Далее добраться до Колумбии (Город в штате Южная Каролина.), найти там Моисея Михалкина и Аркадия Эткина, не очень русских химиков, и тоже убедить их ехать со мной. Довезти эту четвёрку до Саванны (Город в штате Джорджия), где нас будет ждать подводная лодка. Подробности мне пока не сообщили, но при упоминании подводной лодки у меня чуть не случился обморок. Но приказы не обсуждаются. И я каждый день смотрел фильмы, читал книги и официальные документы, и к горлу моему подступала тошнота.
Проступала личина такого общества, которое могло возникнуть только в больном мозгу маньяка. Я, в рабочем кабинете, или дома, запершись в своей комнате, чтоб не дай бог не увидела не то что доча – жена! – смотрел сначала художественный фильм про то, как белый пожарный спасает детей негра из пожара, который устроили арабы, в то время как чёрный хирург вытаскивает с того света сына этого пожарного, которого подстрелили мексиканские террористы. Сюжет продирал до слёз, актёры играли так, что сам старик Станиславский пожал бы им руки, а спецэффекты вылетали из 3д-телевизора на метр. Но далее шёл фильм о фильме. И оказывалось, что во время съёмок негров кормили в отдельном павильоне, что белому заплатили десять миллионов долларов, а чёрному – один, что белый сниматься в этой херне вообще не хотел, но ему пригрозили лишением страховки и отсутствием ролей в дальнейшем. Что в реальной жизни пожарники, прежде чем ехать кого-то спасать, созваниваются со страховой компанией, и если имущество не застраховано, то требуют от полумиллиона наличными за выезд, или горите вы все синим пламенем. И – главное: нет такой больницы на востоке страны, где бы негру-хирургу доверили лечить белого! Потому что, во-первых, в белых штатах (А их под чутким руководством Вашингтона оставалось около двух десятков.) негров-хирургов вообще нет, и негры там только подметают улицы и моют машины, а, во-вторых, если речь в фильме идёт о каком-нибудь штате, где верховодят чёрные, (А их уже восемь или больше, кто как считает.) то шансов выжить у белого парня нет никаких. Скорее всего, (Ссылка на документ такой-то с соответствующими фото и видео.) его застрелят сразу, и никакого врача можно не беспокоить. Но были случаи, (Ссылка.) когда несчастного привозили в больницу (Это в штатах, которые ещё не очень чёрные, но уже не белые.), вскрывали, и выбрасывали на улицу ещё живого. Или (Ссылка.) подключали к кровати ток, а сами все эти конвульсии снимали на видео, и сопровождали очень остроумными, с их точки зрения, комментариями.
Действие романа невероятным образом переносит героя из сегодняшнего дня на четверть века и полвека назад. В те времена, когда были совершены преступления, отголоски которых преследуют человека всю жизнь. Выход только один: покаяться. Но это проще сказать, чем сделать.
Нет повести печальнее на свете, чем повесть человека, которого в расцвете лет кусает энцефалитный клещ. Автобиографическая повесть.
Автор много лет проработал в геологии, поэтому повести и рассказы во многом автобиографичны и рассказывают о жизни геологов и студентов со всеми её радостями, приключениями и трудностями. Несколько рассказов – пародии на современные телевизионные передачи.
Казалось, что время остановилось, а сердца перестали биться… Родного дома больше нет. Возвращаться некуда… Что ждет их впереди? Неизвестно? Долго они будут так плутать в космосе? Выживут ли? Найдут ли пристанище? Неизвестно…
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.