Жизнь и бизнес честного лоха в современной России - [39]

– Вскоре после того, как уехала из России. Незадолго до того, как у меня родились близнецы, меня сбила машина. Это случилось в Восточном Берлине. Я тогда работала военной переводчицей. Мне казалось, что я знала всё, что произошло в тот день, но, как оказалось, не всё…

Молодая женщина с трудом открыла заплывшие веки. Попыталась провести рукой по лицу, но не смогла даже пошевелиться. Почувствовала, что виски, скулы, подбородок стянуты бинтовой повязкой. Мозги были словно расплющены. Тусклый свет больничной лампы осветил людей в белых халатах.

Она хотела спросить, что стало с ребёнком, но из гортани вырвались лишь слабый хрип. Кожа на теле покрылась обильным потом. Она застонала. Начались судороги. Сначала они были слабыми, но через минуту дыхание участилось. Девушка глотками втягивала в себя воздух. Изо рта вытекла тонкая струйка крови – она прикусила язык. Санитарка сухим полотенцем вытирала пот, гладила её руку.

– Ваша девочка жива! Вы слышите меня?! Слышите?! Судороги прекратились так же внезапно, как начались… – У меня родились две девочки. Ты появилась на свет преждевременно, и как мне сказали, ребёнка спасти не удалось… Но я чувствовала. Я знала, что ты жива. И, наконец, правда открылась. – Вы знали, кем работала Ваша дочь? – Конечно, но только в общих чертах. Я всегда волновалась за неё, особенно, когда она надолго уезжала в Россию. У тебя там есть младшая сестра Галина. Елена рассказывала, что ей довелось пережить нечто схожее с тем, что пережила я.

– Вы, вероятно, имеете в виду её сына Ваню?

– Скорее всего, да.

– С его появлением на свет действительно связана довольно загадочная история. Если хотите, могу рассказать.

До 10-и лет я жила с родителями… то есть с приёмными родителями в городе Ярославле, но моя бабушка Анна, мать профессора Раевского, часто навещала вместе со мной свою московскую сестру Маню. Позже бабушка Маня вместе с сыном Лёвой и его семьёй уехала в Новосибирский Академгородок. Дядя Лёва был талантливым физиком. Вместе с академиком Сахаровым, своим непосредственным шефом Курчатовым, и другими ядерщиками он принимал участие в разработках и испытаниях ядерного оружия. В его доме бывали многие известные люди, в том числе, президент Франции де Голль. У дяди Лёвы была очаровательная синеглазая жена, племянница известного мецената. Тётя Надя происходила из богатой семьи, получила прекрасное образование. Она никогда не позволяла себе быть небрежно одетой, никто не слышал из её уст ни единого грубого слова. Однако при всей своей аристократической красоте, тётя Надя не была сексапильной и к тому же не умела готовить. Но, тем не менее, известие о том, что дядя Лёва, это добрейший и порядочный низенький мужчина, разводится со своей красавицей женой и женится на её подруге Даше, привело нас в шок. Подробности произошедшего мы узнали из письма бабушкиной сестры.

«Эта аферистка хитрой лисой проникла в наш дом и стала Надиной лучшей подругой. Даша использовала любой повод для того, чтобы остаться переночевать, а по утрам помогала мне готовить завтрак. Готовила она, надо отдать ей должное, великолепно. А её домашняя наливка! Это шедевр! Лёва откровенно восхищался Дашиными кулинарными способностями. Надя не придавала этому особого значения, но я сразу раскусила истинные намеренья её «подруги». Лёва называл её Дарьюшкой, а мне велел не лезть в их дела. Никогда прежде он не был так груб со мной. Только однажды удостоил меня объяснением. У Лёвы была лучевая болезнь, и он хотел прожить отведённое ему время, скинув с себя путы условностей. Он хотел, чтобы рядом с ним была женщина, в обществе которой он мог бы чувствовать себя раскрепощённым, делать и говорить глупости.

На почве болезни у него развивалось половое бессилие. С пуританкой Надей они давно уже не были близки, но Даша преуспела и в этом. Я случайно застукала их в сауне. Лёва, такой маленький и худенький, сидел на лавке, уткнувшись лицом в её вымя. Неужели эта корова займёт Надину постель?! Это мне наказание за то, что я была несправедлива к ней. Это я старалась отстранить Надю от домашних забот, чтобы Лёва нуждался в матери больше, чем в жене». – Вскоре мне, – продолжила я свой рассказ, – довелось познакомиться с новой семьёй моего дяди.

Они жили в прекрасном коттедже в городке ученых Протвино, где дядя руководил исследованиями в области физики высоких энергий. Вопреки ожиданиям, Даша мне понравилась. Она была само радушие и гостеприимство. После обеда в столовой, превращённой её усилиями в цветущий зимний сад, дядя познакомил меня ещё с одной своей любимицей немецкой овчаркой Альмой. Тётя Надя была против содержания в доме животных, и теперь дядя радовался как мальчишка, демонстрируя мне, как охотно выполняет Альма команды «сидеть», «лежать», «стоять», подаваемые не только голосом, но и жестами.

С этой овчаркой произошёл однажды курьёзный случай. Дядя принимал у себя французскую делегацию, как вдруг крайне возбуждённая Альма проникла в дом через окно и бросилась в комнату, откуда раздавались голоса. Дядя накануне сдал с ней экзамен по защитно-караульной службе, и Альма решила проверить, не угрожает ли ему опасность. Она подбежала к гостям прежде, чем услышала команду «стоять». Все были в ужасе – овчарка всем своим видом демонстрировала готовность встать на защиту. Но вдруг она подошла к главе делегации, обнюхала его и, вильнув хвостом, облизала руку.