— Да я тут вот… — «Интересно, скажет или нет про то, что со Светланой любезничал, спасатель прекрасных незнакомок?» — Я тут… Светлана телефон свой сотовый уронила у родника, пришла искать, а я его подобрал, пока вода… Ты что сияешь?
Маша заулыбалась совсем уже во весь рот и вдруг торжествующе крутанулась всеми своими оборками, ликуя в душе. Ей хотелось запеть. Павел уставился на нее, ничего не понимая, держа котелок за металлическую скобку.
— Ты что это такая нарядная? Разве удобно тут в такой… длинной? — уставился Павел на жену.
— А в какой удобно? — В Машу словно бес вселился. Она неторопливо стала подбирать подол, делая его все короче и короче. Павел стал переминаться с ноги на ногу. Маша, подобрав остатки юбки до самых трусиков, начала приплясывать, чуть покручивая задиком. Павел поставил котелок на землю, в два прыжка оказался рядом и попытался схватить соблазнительницу. Та с пронзительным визгом увернулась и скрылась в березках. Она знала, что супруг за ней не побежит, а если и побежит, то не догонит, а если и догонит, то уже у самого костра, занятую серьезным делом — изучением гороскопа для рыб на текущую неделю…
— Эт-та ночь будет жи-иить в нашей памяти ве-е-ечно, эт-та ночь покоренных и жгучих се-е-е-е-ердец. До утра ты шептал мне так страстно и не-е-е-е-жно, что со мной ты пойдешь под вене-е-е-ец! — красиво выводил под гитару Сергей, когда они все сошлись на поляне.
Ветер улегся. Костер горел ровно и жарко. Рядом высилась огромная куча веток, на всякий случай заготовленных Павлом. Не слышно было ночных птиц, только тихий гул и легкое потрескивание комаров, попавших в огонь.
Светлана и Сергей недавно скрылись внутри «хаммера».
— Паш, смотри, у них стекла запотели… — шепнула Маша.
— Прохладно ведь.
— Ой, Паш, машина качается…
— Хмм… Дааа…
— Слышишь, слышишь?
— Чего там?
— Ты не слышишь?! — жарко дышала Маша, попадая Павлу мимо уха. — Да не поворачивайся ты… еще подумают, что мы подсматриваем или подслушиваем.
— А мы же…
— Т-тихо ты… — Маша легонько двинула Павла в плечо. — Ничего же не слышно…
— А ты сядь напротив, — предложил Павел, понемногу читая Машины мысли.
— Я и сама так хотела пересесть. — Маша перебралась на бревнышко с другой стороны.
Пламя костра выхватывало из темноты небольшой круг освещенного уютного пространства на двоих. Природа притаилась за границей света во всем своем великолепии. Теперь Маше не надо было оглядываться на объект своего пристального внимания. Павел покровительственно взирал на ее беспокойное любопытство и щурился, подкладывая в огонь веточки.
— Тепло, тепло, светло, светло… — потихоньку напевала Маша, постреливая глазами в сторону «хаммера».
— Мария! — приструнил ее Павел, пытаясь утихомирить не на шутку разгоравшуюся супругу, но в ответ увидел лишь игру пламени на любимом белом треугольничке. Мало того, сам он взволновался, глядя в дразнящий разрез длинной юбки, высоко открывающий бедро.
— Он ее съесть там хочет, что ли? — хихихала Маша, уделяя теперь часть своего внимания и мужу. Павел испытывал странные ощущения — неловкости и желания. Маша сложила ноги вместе, затем перекинула одну на другую, потом, не давая Павлу опомниться, подогнула их под себя. Павел немедленно забыл о «хаммере», увлекшись превращением треугольничка в островок, потом в трапецию с выпуклым холмиком, рельефно поделенным на две части. Перед его взором поплыли бабочки и собачки на зеленой ткани юбки. Из «хаммера» тем временем послышался тихий стон, который скорее был не стоном, а протяжным выдохом. Несколько минут спустя звуки стали слышнее, потом участились и перешли в новый протяжный стон. Огромный «хаммер» повторял события в своем чреве легкими покачиваниями в такт происходящему.
Маша увлеченно экспериментировала с позами, демонстрируя единственному благодарному зрителю бесконечные сочетания геометрических фигур, составленные из ее освещенных пламенем ног, белых трусиков и разноцветной юбки. Павел несколько раз порывался утащить Машу в палатку, но она с тоненьким визгом упреждала его попытки и носилась вокруг костра. Он уже давно поймал бы ее, но неудобный бугор на спортивных штанах смущал его, да и раскачивания «хаммера» заметно уменьшались, и в запотевших стеклах появлялись размытые лица Светланы и Сергея. Правда, миг спустя «хаммер» опять начал ходить ходуном с еще большей силой, давая Павлу шанс схватить безобразницу в охапку, но ее коварности не было предела.
— Машка, допрыгаешься у меня! — запыхавшись, улыбался он, взглядом измеряя расстояние. Для острастки даже взрыкнул несколько раз, но Машу это раззадорило еще больше. Наконец, когда он сделал вид, что утомился и совсем потерял к ней интерес, она схватила его за голову и, притянув к себе, влепила полновесный жаркий поцелуй прямо в губы.
Теперь Маше было уже не вырваться из объятий мужа, ставших железными, да она и не пыталась, ощутив его всего, напружиненного и разгоряченного. Чувствуя это, Павел выдохнул ей в трепетные губы:
— Не вырвешься теперь, Машка…
Они не сговариваясь двинулись к палатке. Когда проходили мимо машины, Маша не выдержала и крикнула в запотевшие стекла:
