-Почему мотылек? – глупо спросил я.
-Так же прекрасен, и так же быстротечен, - грустно сказал он.- Ты скоро уедешь, а я не хочу этого. Мне будет больно.
-Больно? – снова переспросил я, чувствуя себя как во сне.
-Да. Больно. Ты веришь в любовь с первого взгляда, мотылек?
Я кивнул. Ведь я сам так в него влюбился.
-До появления тебя я не верил. Мне двадцать пять. Поверь, я уже не юноша. Но ты… ты… словно ожившая мечта. Мне так спокойно рядом с тобой. Тепло. Уютно. И…
-Что? – подался я чуть вперед, от чего почти прижался к его губам, своими.
-Я хочу тебя. Всего. Без остатка. Хочу, чтобы ты принадлежал только мне и никому больше. Взять, увезти, спрятать. Не отдать, - с жадным блеском в глазах, резко высказался он.
-Спрятать? – улыбнулся я. Если б он знал, что я чувствую то же самое. Но я ничего ему пока об этом скажу.
-Да. Подальше. Но это невозможно. Ты слишком молод, и находишься под опекой. И ты эльф, а я человек. Твой народ не допустит подобных отношений.
-Мне все равно, - провел я кончиками пальцев по его губам. – Для меня важен только ты. Все, что ты мне говорил, чувствую и я. Я люблю тебя, человек.
-Мотылек, как ты прекрасен, - сжал он меня в объятиях.
А потом была поляна… Жар страсти и щемящее чувство нежности.
Наши встречи только за два дня до отъезда эльфийского посольства, насторожили старейшин. И виноват в этом я сам.
Отвлекшись от воспоминаний, я зло стукнул кулаком по столу. Прошло двадцать лет, но я до сих пор виню себя в своей наивной глупости.
Окрыленный счастьем, я решил поделиться со старейшинами. Я привык так делать. Мы все привыкли. С рождения в наши эльфийские головы вбивается, что до совершеннолетия старейшины, для нас малолетних, самые близкие и родные. Можно, а вернее нужно им рассказывать все, ведь они плохого не посоветуют.
И я рассказал. Всё в ярких красках о своих чувствах к моему любимому человеку.
Скандал был поистине грандиозным. Ошарашенного меня, от происходящего произвола со стороны старейшин, заперли в комнате. Попутно наорав в три горла, что я опорочил весь эльфийский народ, связавшись с недостойным человечком. К ору подключился неизвестно откуда взявшийся хозяин этого дворца, тобишь король. Но орал он исключительно на посеревших старейшин. Из его воплей я вынес только выкрики:
-Как вы могли не усмотреть?!
И что-то вроде:
-Отказываюсь!
Весь в слезах я вылез на подоконник, и, спрыгнув со второго этажа, побежал в сторону леса. Там меня ждал любимый.
-Рубин! – кинулся я в его объятья, снова плача. – Они меня заперли! Орали все на меня. Даже король!
-Ну, ну, мотылек. Успокойся, - вытирал всхлипывающему мне, своим рукавом слезы. – Я знал, что так и будет. Завтра, на рассвете. Приходи на это место, если решишь быть со мной. Мне тоже придется скрываться.
-Почему?
- Я перешел дорогу королю. Как ты думаешь, дорого стоит теперь моя жизнь? – усмехнулся Рубин.
-Не понимаю. А причем здесь король? – непонимающе посмотрел я на любимого.
-Глупый ты еще, мотылек. Пусть тебе и пятьдесят, но по человеческим меркам тебе не больше четырнадцати, - ласково потрепал он меня по голове.
-Рубин, скажи, - не отставал я.
-Тебя привезли сюда, как подарок королю. В качестве наложника, - тихо ответил он.
-Что?! – отпрянул я от него. – Нет, это не правда. Родители бы не пошли на это.
-Ты сам в этом уже сомневаешься, раз сразу заговорил о родителях. Подумай, - прижал к себе Рубин.
-Значит, поэтому старейшины взяли меня с собой? А еще глупец радовался, что меня, совсем обычного молодого эльфа, удостоили чести побывать в составе эльфийского посольства к человеческому королю. И мама… Как же она настойчиво все пыталась со мной поговорить об отношениях в постели, мотивируя тем, что я вырос, а здесь полно хорошеньких молодых девушек. Умело, и не подкопаешься. А отец? Он точно все знал. Недаром, же он повышение прямо перед отъездом получил, которое ждал, но оно ему не светило. Получается всё одно к одному? Меня продали и купили, – размышлял я вслух. – Теперь ясны и понятны крики короля, от чего он отказывается. А наложничек- то, достался не девственником.
-Мотылек, ты был пешкой в их руках. Прости, - прижал меня крепче любимый. А я снова расплакался. Но уже не так как в первый раз. Сейчас это были слезы не детской обиды, а горечи и боли, от предательства родных тебе существ. Все всё знали, но продолжали мне улыбаться, и врать. Ненавижу!
-Я поеду с тобой Рубин. Пусть меня лишат рода, но лучше я буду с любимым, чем продолжать жить в этом гадюшнике.
-Я рад, любимый. Поверь, сделаю все, чтобы ты никогда не пожалел о своем решении.
-Не пожалею, - сказал я, подставив свое лицо для поцелуев. Но тут же, нахмурившись, отстранился. – Рубин, но нам, же в этом королевстве оставаться точно нельзя?
А мы здесь и не останемся. Далеко на севере, у больших гор, там где нейтральной земле, есть маленькая деревня с интересным названием Лесная. Там у меня есть дом и кузня. Даже разбит небольшой садик за домом. Тебе понравится. Надеюсь.
-Обязательно понравится, – улыбнулся я,- Главное, чтобы там, рядом всегда был ты.
-Тебе пора возвращаться, - нежно поцеловал меня Рубин. – И еще. Зная нашего короля, умоляю, ничего не пей и не ешь. Если твои старейшины смогут уговорить принять тебя наложником, то могут и опоить чем-нибудь. Почувствуешь угрозу, беги. Не доверяй никому, только мне или своей интуиции. Запомни, прошу.
