Жизнь без границ. История чемпионки мира по триатлону в формате Ironman - [8]

Особенно ярко это проявлялось в школе. Первой была начальная школа Edmundde Moundeford, находившаяся буквально за углом от нашего дома. Я очень любила и уважала директора школы, ныне покойного мистера Фелтуэлла. Позднее, и в средней школе, и в университете, я была сконцентрированна и дисциплинированна, постоянно держа в голове единственную цель – быть лучшей в своем классе или учебной группе. Моя способность к упорному труду не имела границ.

Не хочу, чтобы вы думали, что я была заумной девушкой! Концентрироваться только на работе, забывая о развлечениях, совершенно не было свойственно мне. Скорее, мой стиль – «побольше работать и побольше играть». Пожалуй, здесь можно узреть корни моей склонности к видам спорта на выносливость – все, что бы я ни делала, происходило на скорости сто миль в час и в режиме нон-стоп. Временами беспокойство охватывало меня даже во сне. В детстве я страдала лунатизмом. Однажды вошла в спальню брата и дала ему подушку, несколько раз пыталась выйти из дома. Но были и моменты спокойствия. Например, толчком к тому, чтобы заняться покраской старой церкви, располагавшейся позади нашего дома, могло быть желание добавить что-то к моей «кампании по самосовершенствованию». Также я была рада и возможности побыть в одиночестве, порефлексировать. Я была счастлива, пока занималась чем-то.

Занятия спортом давали столько эмоций – я никогда не была счастливее. Школа – для достижений, спорт – для отдыха. Началось все с плавания. Впервые я была очарована водой в возрасте трех лет, и с тех пор родители делали все, чтобы хотя бы раз в неделю я плавала. Я никогда не боялась воды. В три года уже умела плавать. Примерно в это же время у меня появился трехколесный велосипед. В начальной школе я познакомилась с некоторыми видами спорта – лаптой, нетболом, кроссом, прыжками в высоту и длину. Ну и, конечно, с бегом с яйцом в ложке. Школьные соревнования были всегда большим событием. Я никогда не увиливала от борьбы, обожала соревнования, но меня всегда больше привлекала другая сторона этого – шанс побыть с друзьями в свободной обстановке, посоревноваться с ними без того давления, которому я подвергала себя в учебном классе.

Я научилась плавать в бассейне Тетфорд, а в возрасте шести лет получила грамоту за заплыв на милю (она до сих пор у меня – я храню все). В соседнем образовательном центре находилась школа гимнастики, которую я начала посещать с несколькими друзьями. Я была ужасной: одетая в розово-голубое трико, с волосами, собранными в хвостики, с координацией детеныша жирафа. Более привлекательно выглядели занятия в находившемся по соседству бассейне, где я училась плавать. Я наблюдала за происходящим, буквально расплющив нос об оконное стекло. Я умоляла родителей разрешить мне вступить в клуб, и в восемь лет стала полноценным Дельфином. Так родилась одна из важнейших ассоциаций, связанная с моим детством.

Мы тренировались трижды в неделю. А по субботним вечерам были соревнования. Они составляли основу моей общественной жизни, в которой родители вскоре приняли активное участие: мама сдала экзамен по судейству и хронометрии.

Я обожала все это. В бассейне могла позволить себе все обычные шалости, которых лишала себя за партой: могла быть непослушной и не боялась, что меня выгонят из класса за болтовню с подружкой. И понятно, что я испытывала сильную привязанность и к этому месту, и к друзьям, которые у меня там были.

Меня не слишком удручало, если я не выигрывала. Мои результаты были не плохими, но и не лучшими. Думаю, я до сих пор владею одним из рекордов клуба. Я выигрывала свою долю заплывов, но Джули Уильямс обычно на чуть-чуть обгоняла меня, и я никогда не приближалась к высоким результатам мальчиков. Ну и что с того? Скорее, я ходила в бассейн, чтобы побыть с подругами, познакомиться с мальчиками и продефилировать вдоль бортика бассейна в купальнике.

Кроме того, было важно, что мы ездили на соревнования, причем даже за пределы городов Восточной Англии. У Тетфорда есть города-побратимы – Хюрт в Германии и Спийкениссе в Нидерландах, Ежегодно в одном из них состоялся прием гостей из двух других. В один год немецкие и голландские пловцы останавливались в нашем доме, в другой – мы садились на паром, который отправлялся в континентальную Европу. Для подростка это было восхитительным, большим событием. Нас собирали всей семьей, мы уезжали на несколько дней, видели новую страну, пробовали другую пищу… ну и немного плавали.

Несмотря на отсутствие таланта, я все же обладала определенным потенциалом. По совету моего тренера, когда мне исполнилось 15 лет, родители спросили, не хочу ли я вступить в клуб Norwich Penguins («Пингвины Норвича»). Это было на уровень выше Thetford Dolphins. Зная, насколько я амбициозна и люблю плавание, они предложили возить меня в Норвич, который находился в часе езды от дома. Ответом был отказ. Я понимала, что это отвлечет меня от учебы, и, кроме того, ощущала себя вполне счастливой в нашем маленьком клубе в кругу подруг.

В воде все одинаковые. Одетые в купальники, плавательные очки и шапочки, мы не имели особых возможностей выделиться. Я и мои друзья по плаванию выросли вместе, пройдя через годы подростковой неуклюжести. Она была моей составной частью в том совершенно комфортном окружении, где ей ничто не противостояло.