Жизнь без границ. История чемпионки мира по триатлону в формате Ironman - [25]
В тот год Пола Рэдклифф побила мировой рекорд. Я впервые смотрела марафон вживую. Меня поразило, с какой скоростью эта женщина пронеслась мимо меня. Атмосфера в толпе постепенно наэлектризовывалась, пока британская любимица бежала к финишу. Я так хотела быть частью этого события! И случившееся было для меня настоящим горем.
Моя травма превратилась в серьезную проблему на следующие несколько месяцев. После пробежек с гематомой рентгеновские снимки, сделанные спустя пару месяцев, показали пятисантиметровый кусок кости, растущий из моего бедра. Это называется «оссифицирующий миозит». Иногда тело реагирует на гематому образованием дополнительных костных наростов. Если после этого пробежаться, мышца вокруг нароста порвется, это вызовет кровотечение и, как следствие, дальнейший рост кальциевых наростов. Я перестала бегать вскоре после травмы, но использовала эту возможность, чтобы снова начать плавать (сначала – по приказу доктора, с колобашкой между ног, позволявшей их зафиксировать). Я продолжала ездить на работу на велосипеде. С моей ногой все было в порядке, но костяной отросток никуда не делся. Специалист сказал мне, что нужно потерпеть, чтобы отросток сформировался и перестал расти. К концу 2003 года это, наконец, случилось. Но он по-прежнему на месте. Я чувствую его в своем бедре.
В 2003 году внутри меня росло и кое-что иное – ощущение того, что моя работа в Defra не меняет мир так, как мне бы того хотелось. Я разочаровывалась в бюрократии и канцелярщине.
Переломный момент настал во время командировки на остров Чеджу в Южной Корее в конце марта 2004 года. Руководство Программы ООН по окружающей среде (ЮНЕП) устраивало там форум. Мы прилетели бизнес-классом авиакомпании KLM и остановились в пятизвездочном отеле Lotte с огромным позолоченным фойе. Территория вокруг отеля выглядела безукоризненно. На ней располагалась массивная копия голландской ветряной мельницы и искусственный вулкан, извергавшийся ночью каждый час. Мы провели достаточно много времени, бродя вокруг него, попивая вино и поедая канапе.
В один из вечеров я сидела там с Джорджи и смотрела по сторонам. Подспудно копившиеся сомнения по поводу нашей работы свалились тогда на меня разом. Впервые я испытала неприкрытое отвращение ко всему этому лицемерию.
«Что же это? – спросили мы с Джорджи друг друга. – Мы прилетели бизнес-классом, едим канапе, живем в пятизвездочном отеле с извергающимся вулканом и беседуем об искоренении нищеты, поставках воды и проведении канализации для миллионов людей, у которых всего этого нет».
Для многих участников южнокорейской встречи то, что они делали, было работой, а не страстью. Их слишком беспокоили детали – где поставить запятую, что означает то или иное слово. Они не пытались посмотреть на проблему со стороны, подумать о том, принесет ли их работа какие-нибудь реальные перемены.
Зачем мы обсуждаем планы по улучшению инфраструктуры, поддающиеся количественному определению? Нам нужно думать о том, почему люди не испытывают потребности в этой инфраструктуре или почему у них нет возможности ее использовать или обслуживать.
Многие из тех, с кем я работала, были там ради переговоров. Например, для одного из парней в моей команде переговоры были наркотиком. Его не волновали вопросы международного сотрудничества, а интересовала только победа в переговорах, обсуждение каждой мелочи в тексте. Я уверена, что его не беспокоило, достанется ли что-нибудь тем, кто живет в нищете. Краткий обзор действа, разворачивающегося под извергающимся вулканом, давал понять, как сильно все эти госслужащие и дипломаты ценили свой «пятизвездочный» стиль жизни.
Я не стану изображать невинность. Чеджу стал моим успехом. К тому времени я была уверена в своей работе и строила отношения с людьми, которые могли оказаться полезны Великобритании. Время от времени я вела переговоры по вопросу составления новых документов о воде и санитарии от имени государства, но бо́льшую часть времени сидела по правую руку от своего босса, Роя Хэтэуэя, потрясающего парня, и снабжала его информацией. Часть переговоров проходит в кулуарах, и мне довелось принимать участие и в конфиденциальных переговорах с участием глав делегаций. В конце концов я написала документ, сформировавший позицию ЕС по вопросам воды и санитарии. На самом деле это происходит довольно просто: ты пишешь документ, включаешь в него все приоритеты Великобритании, ставишь на него печать, радуешься, и (прежде чем ты успеваешь что-то понять) он уже стал официальным документом ЕС.
Неделя была оживленной, но мы с Джорджи провели-таки существенную ее часть на пробежках. Как-то вечером, вернувшись в отель, мы обнаружили, что опоздали на ужин, который должны были посетить все главы стран. Мы не могли войти через фойе в спортивной одежде, пропитанной потом, пока высокопоставленные лица кучковались там в смокингах. Пройти со стороны вулкана тоже не представлялось возможным – там уже пили шампанское. Осмотревшись на местности, мы с ловкостью, достойной агентов 007, нашли вход в отель через спа-салон, забежали в свои номера, переоделись и вскоре жевали канапе, будто ничего и не произошло.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
ОТ АВТОРА Мои дорогие читатели, особенно театральная молодежь! Эта книга о безымянных тружениках русской сцены, русского театра, о которых история не сохранила ни статей, ни исследований, ни мемуаров. А разве сражения выигрываются только генералами. Простые люди, скромные солдаты от театра, подготовили и осуществили величайший триумф русского театра. Нет, не напрасен был их труд, небесследно прошла их жизнь. Не должны быть забыты их образы, их имена. В темном царстве губернских и уездных городов дореволюционной России они несли народу свет правды, свет надежды.
В истории русской и мировой культуры есть период, длившийся более тридцати лет, который принято называть «эпохой Дягилева». Такого признания наш соотечественник удостоился за беззаветное служение искусству. Сергей Павлович Дягилев (1872–1929) был одним из самых ярких и влиятельных деятелей русского Серебряного века — редактором журнала «Мир Искусства», организатором многочисленных художественных выставок в России и Западной Европе, в том числе грандиозной Таврической выставки русских портретов в Санкт-Петербурге (1905) и Выставки русского искусства в Париже (1906), организатором Русских сезонов за границей и основателем легендарной труппы «Русские балеты».
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.