Жизнь Амброза Бирса - [56]

«А, я понял! Он её всё-таки догнал!»

IX

Амброза Бирса забавляли мошенники. Он считал, что отъявленные мошенники и шарлатаны, очевидно, не заслуживают серьёзного обсуждения. Кроме того, глупые жертвы обычно принимались обманывать остальных, поэтому заслуживали своего наказания. Особенно много материала для его острот и увеличивающегося запаса анекдотов доставляли медицинские шарлатаны. Вот один из таких анекдотов.

«У моего друга Персивала Полларда на макушке нет ни одного волоска (кстати, он очень чувствителен к этому обстоятельству). Он признался мне, что однажды тайно пошёл к специалисту по косметике, чтобы купить укрепляющее средство. Как говорили, это средство было настолько эффективным, что от него волосы выросли бы и у летучей мыши. Специалист сказал Полларду, что за пять долларов тот будет иметь над своим мозгом пышный растительный покров.

Тридцать дней подряд Поллард прикладывал примочки в соответствии с инструкциями, и в конце этого срока снова не нашёл на макушке ни одного волоска. Более того, он с тревогой заметил, что по обе стороны его черепа выросли две шишки, которые напоминали рога на голове князя тьмы. Поллард и вправду сущий дьявол. Он попросил моего совета, и я сказал, что его тревога не напрасна: если он не примет мер, то скоро он приобретёт копьеподобный отросток сзади и будет оставлять следы раздвоенных копыт. Мы с ним нашли поставщика для искателей красоты, и Поллард с возмущением выставил ему свою лысую голову с набухшими на ней выступами.

Мошенник по-настоящему испугался. Он сел, задумчиво поглаживая свою бородку клинышком. Неожиданно его глаза засияли.

"Я всё понял, – объяснил он. – Это полностью моя вина, сэр. Я дал вам не то средство. Вы прикладывали к своей голове мой надёжный увеличитель груди!"»

Какую бы славу не заслужил Амброз Бирс в качестве рассказчика, но она была достигнута такими же историями, как те, которые я сейчас повторил. Я пытался повторить их в том виде, в каком их запомнил, с тем умением, которого он достиг. Я скажу, что его рассказы всегда были правдоподобны – казалось, что они происходили на самом деле. Более того, обычно он наполнял их своей личностью и той потрясающей жизненностью, о которой я уже писал ранее. Но он всё равно не был первоклассным рассказчиком устных историй.

X

В личном общении Бирс никогда не был игрив, как бывают игривы, например, молодые человеческие животные. Он никогда не заводил возни. Он всегда был убийственно серьёзен, или производил такое впечатление, даже если очевидно шутил. Многие люди стали его врагами по той причине, что они просто не поняли, что он шутил, когда отпускал остроты в их сторону. Он не всегда хотел оскорбить. Я сомневаюсь, что он когда-нибудь был игрив, даже в детстве.

Если человек вообще может достичь счастья, то жизнь Бирса, вероятно, была счастливой. Возможно, он был более счастлив, чем обычные люди. И всё же в этой жизни не было радости, той радости, которую временами испытывает любой нормальный человек. Он всегда был серьёзен. Никакой весёлости. Только особого рода улыбка – сардоническая, макабрическая, заставлявшая наблюдателя слегка вздрогнуть – указывала на какую-то весёлость. Пожалуйста, учтите, что я не имею в виду улыбку нежности или любви, а только ту улыбку, которая отражает веселье. За годы нашего знакомства я ни разу не слышал, как он смеётся!

Кое-где преобладает мнение, что Бирс в общении был болтлив. Вовсе нет. Он никогда не делал попыток оказаться в центре внимания. Иногда он говорил больше остальных. Но это происходило потому, что вопросы воодушевляли его, и он принимал участие в спорах больше, чем остальные.

XI

Бирс считал, что высший сорт остроумия – это несообразность, похожая на пулемётную очередь, когда снаряды бьют в одну и ту же цель.

Однажды вечером несколько человек встретились с Бирсом, и одна девушка произнесла избитую шутку Джо Миллера[163] Все над ней засмеялись, но Бирс встал на её защиту.

«Джо Миллер, – сказал он, – собрал несколько неплохих шуток. Хотя я не слишком ценю его юмор, я постоянно их читаю. Некоторые из них остроумны, а другие останутся на века. Послушайте: «Неправда, что жизнь женатых мужчин длится дольше. Она кажется им дольше».

Бирс иногда обращался к такому типу шуток.

Говоря о совершенном остроумии, он в качестве лучшего примера называл своего старого врага Марка Твена. Он часто повторял, как Твен в ответ на слухи о его смерти телеграфировал, что это сообщение слишком преувеличено.

XII

Прежде, чем закрыть тему Бирса-рассказчика, я упомяну о его отношении к тому типу историй, которые можно назвать сомнительными. Некоторые говорят, что ни одна хорошая история в курительной комнате не может обойтись без непристойности, без какой-то грязи. Мнение Бирса заключалось в том, что не нужно прибавлять ничего к анекдоту, в котором имеется достаточно остроумия, или юмора, или того и другого.

«История будет довольно жалкой, – говорил он, – если ей нужен костыль, который нельзя взять с собой в приличную гостиную».