Жизнь актера - [101]
Жан в своем костюме академика лежал на кровати, которую перенесли в гостиную. Рядом лежала красивая шпага, эскиз которой он сделал сам. Я вспомнил, как помогал Жану одеваться у Франсин Вайсвайлер перед приемом его в Академию. У меня было такое ощущение, будто я одеваю ребенка к первому причастию. Во всем этом было что-то абсурдное и трогательное, наивное и высокое.
Сейчас он лежит напротив зеркала большого шкафа. Я невольно вспоминаю, как он заставлял меня входить в зеркала, когда я отправлялся на поиски Эвридики. Как бы я хотел, чтобы смерть взяла меня за руку и действительно провела через это зеркало, за которым витает душа Жана! У его изголовья нет масляной лампы. А то бы я мог подумать, что, закончив курить, он закрыл глаза, чтобы к нему пришли его музы. Я едва осмеливался дышать, так боялся спугнуть их.
Сколько раз, произнося эти строки, написанные тобой до нашей встречи, я надеялся, что мне не придется переживать эту страшную минуту!
В доме — газетчики, радио— и телерепортеры. Мне хочется послать их всех к черту и вернуться к Жану. Они крадут у меня драгоценные минуты. Уступая, я чувствую себя подлецом, я презираю себя за то, что сажусь перед камерами. В такую минуту допустимы лишь молчание, уединение.
Я переоценил свои силы. Перед телевизионной камерой я не могу справиться с волнением. Губы дрожат, в горле комок. Я борюсь с этой слабостью. Пытаюсь что-то сказать, держусь, чтобы не заплакать. И все-таки не могу сдержать рыданий и, извинившись, поспешно ухожу. Мне обещают вырезать эти кадры.
«Пари-Матч» хочет напечатать последнюю страницу из дневника Жана «Прошедшее определенное».
Мы с Дуду нашли дневник на письменном столе. Но если опубликовать его последнюю страницу, то это больно заденет одну подругу Жана. Мы выбираем другую страницу, где речь идет о Поэзии.
Дуду убит. У него покрасневшие глаза и лицо мертвеца. Франсин и Кароль Вайсвайлер выглядят не лучше. Вечером я предлагаю остаться с Жаном. Но предупреждаю, что я не буду бодрствовать, я буду спать. Возле кровати стоит диван, над которым находится фреска Кристиана Берара, изображающая Эдипа и Сфинкса. Меня окружают предметы, которые мы любовно выбирали с Жаном. Они не все находятся на своих обычных местах из-за принесенной сюда кровати, на которой покоится Жан. Горят свечи, и это напоминает свет масляной лампы. Другого освещения нет. Я стою и смотрю на закрытые глаза моего поэта. Если бы я не верил в Бога, он заставил бы меня поверить в него. Мне кажется невозможным, чтобы такая душа, такое сердце, такой разум перестали излучать свои волны.
Я молюсь. Это все та же молитва. Мне не нужно ее менять, потому что каждую ночь я просил счастья для тебя. Неужели Бог посмеялся надо мной? Если счастье в смерти, неужели это оттого, что я просил его для тебя, он заставил тебя пройти через зеркало? Я наклоняюсь и целую Жана в лоб, затем в губы, сажусь на диван очень близко от него.
Я не буду бодрствовать, я буду спать. Мне кажется, что ты, лежащий здесь с закрытыми глазами, борешься с неведомыми силами, как делал это, создавая свои произведения. Я так старался тогда соблюдать тишину, что вскоре погружался в сон. Когда потом я просил за это прощения, ты меня успокаивал, говоря, что мой сон тебя вдохновляет, помогает творить.
Меня немного смущают твои одежды академика. Я предпочел бы белый купальный халат с пятнами от пепла. Твоя обнаженная шпага меня шокирует, хотя шпага эта мирная. Твои руки не созданы для нее. Твои руки созданы для дружбы и любви. Твои руки — это воплощение нежности и щедрости, простоты и элегантности. Это руки внимательного творца, гениального создателя. Гибкие, подвижные, таинственные, одновременно и необъяснимые и понятные. Твои руки — это руки художника, скульптора, короля. Твои руки — это руки поэта, доброго гения. Они коснулись меня в 1937 году, и я родился. Больше, чем мои родители, ты дал мне жизнь.
Ты писал мне: «Я верю в цифру 7. Она всегда приносила мне удачу, и вот уже четыре года мне удается отгонять прочь все невзгоды благодаря нашей встрече в 1937 году, который, ничем не отличаясь для других, дал нам свободу и стал началом новой эры».
Эта удача была моей еще больше, чем твоей.
Для тебя было бы удачей, если бы я смог осознать, какую огромную привилегию ты мне дал, позволив жить в тени твоего солнца. Если бы я довольствовался этим вместо того, чтобы стремиться блистать самому! Победы над несчастьем — вечным спутником поэта — разве этого не достаточно, чтобы удовлетворить честолюбие? Мне надлежало смиренно служить тебе. Благодаря тебе я родился в мире, где все было лучезарным, в мире, полном дружбы и любви. Даже когда ты лежишь здесь, на этой кровати, твое лицо все еще освещено добротой. Для тебя всегда самой важной была линия сердца. И твоя линия сердца вознесла тебя высоко над всеми модами и стилями. Кроме того, ты всегда опережал время. Думая, что ошибся датой, ты покидал место, а много позже видел, как твои находки входили в моду, но никто уже не помнил, что они принадлежат тебе.
Великий француз Жан Маре (1913–1998) известен у нас прежде всего по фильмам «Фантомас», «Граф Монте-Кристо», «Капитан», «Парижские тайны», «Железная маска», где он воплотил образ идеального мужчины, супермена, покорителя женских сердец. Он снялся и в таких шедеврах мирового кинематографа, как «Орфей», «Двуглавый орел», «Тайна Майерлинга»… А на сцене ему довелось быть Нероном и Цезарем, Сирано де Бержераком и королем Лиром, Эдипом и Рюи Блазом. В памяти миллионов Маре остался не только живым воплощением силы, красоты и благородства, но и великим артистом.
«Пойти в политику и вернуться» – мемуары Сергея Степашина, премьер-министра России в 1999 году. К этому моменту в его послужном списке были должности директора ФСБ, министра юстиции, министра внутренних дел. При этом он никогда не был классическим «силовиком». Пришел в ФСБ (в тот момент Агентство федеральной безопасности) из народных депутатов, побывав в должности председателя государственной комиссии по расследованию деятельности КГБ. Ушел с этого поста по собственному решению после гибели заложников в Будённовске.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).