Живые тени ваянг - [94]
— Ладно, посмотрим…
Катя грустно улыбнулась, принимая доводы «за». Но все равно их было не больше половины. Наверное, как и в самой клетке — «света» и «тени» — пятьдесят на пятьдесят.
— Я взяла на заметку… Роза, а что у вас можно позаимствовать из кроя, фасона?
— Наши женщины не хотят расставаться с кебайя, это очень удобные блузки, и нарядные. От кебайя можно перенять ажурные рукава и вставки в декольте. Да и сам фасон неплохой — приталенная кофточка, подчеркивающая статность фигуры… Кстати, у нас баджу тоже приталены, только короткие.
— Конечно, ваши женщины все стройные, так что им можно…
— А что, вашим — нельзя? Я слышала, что самые толстые люди — в Америке…
Они еще долго разговаривали на эту тему. Должна же Катя попутно с делами Буди пополнить и свой профессиональный «багаж»!
Вечер подступал незаметно, но шума машин, а главное — рева мотоциклов — не стало меньше. К ним, однако, прибавились и странные ночные звуки. Были ли они прошлой ночью? Катя не могла ответить на этот вопрос: она спала тогда как убитая. Ну, а сейчас явно кто-то куковал. Да так громко! И она, не выдержав, спросила Розу:
— Кто так неистово кричит: «То-кее, то-кее»? Птица какая-то?
— Это геккон токи… Ящерица[215].
— Не из тех, что бегают по дому — и по стенам, и по потолкам?
— Нет, это более крупный зверек, он длиной где-то сантиметров тридцать, даже больше… Однажды к нам домой забежал такой, поэтому я смогла его разглядеть. Несколько человек не могли его поймать, весь вечер гонялись за токи… А те, что дома бегают — так это другие, домашние геккончики. И пусть бегают, они совершенно безопасны и даже — полезны: питаются москитами и всякими насекомыми-вредителями… Так что всех паразитов пожрут…
— Смотрю, у вас тут таких «бегающих» хватает… И обезьянки… Когда были в парке, я не успела и глазом моргнуть, как одна уже на плечо мне села… И белки по высоковольтным проводам скачут — сколько раз видела. А теперь и какой-то геккончик… Надо же! Кричит и кричит! Он что-то хочет?
— Он облюбовал территорию возле вашего дома и оповещает своих собратьев о том, что это местечко уже занято… Да и самку зазывает… У нас, кстати, считается хорошим знаком, если геккон поселился рядом…
— А вот и я!
Буди появился совершенно неожиданно. Или это они так увлеклись, что не заметили, как пролетело часа два, не меньше? А куда он уходил? Опять задумал что-то? Катя пыталась прочесть по довольному выражению лица своего нового друга хоть какую-то информацию.
— Я не помешал? — спросил он на всякий случай, потому что девушки совершенно не отреагировали на его голос. — А я договорился посмотреть сегодня ночью представление. Ты как, Роза, поедешь с нами?
— С удовольствием! А далеко?
— Какая разница? Мы же на машине!
— Буди, ты сказал «ночью»… — Катя вопросительно смотрела на него, видимо, она думала, что он оговорился.
— Да, именно ночью. Выезжаем после ужина… Или ты уже расхотела барбекю с черным соусом и запеченными помидорами? Будь готова к двадцати ноль-ноль.
Он бросил взгляд на стол, по которому были разбросаны ткани. И так захотелось сморозить сейчас какую-нибудь шутку на «модельную» тему…
— Да, Катя, форма одежды — платье для коктейля! [216]
— Буди, а я не взяла его с собой… Ты сам сказал, что у нас не будет времени ходить по барам… — у Кати чуть не брызнули слезы из глаз.
— Шучу! Брюки, джинсы, легкие ветровки или летние пиджаки, можно и шарфом замотаться. Там могут быть москиты и всякие мошки…
«Ну вот, и там — тоже», — вздохнула про себя Катя.
Когда они доехали до места представления, а это было километров тридцать от Денпасара, Катя с изумлением увидела такую картину. Вдали от деревенских домов на циновках, разбросанных по лужайке, сидят зрители. Среди них — и старики, и детвора, и мамаши с грудными младенцами, как всегда, стройные, в своих нарядных кебайя, и степенные мужчины в длинных саронгах и в балийских платках-повязках уденг. Все они с нетерпением поглядывают на самодельную ширму из банановых листьев, на которой висит экран. Перед ширмой лежит ствол банана с воткнутыми в него кукольными персонажами. Понятно, что слева расположились положительные герои — их лица светятся благородством, а прямой длинный нос, тонкие губы и красиво уложенные волосы говорят о гармонии души. А справа заняли позицию отрицательные герои. Их выдают растрепанные волосы, страшные, выпученные глаза, тяжелый массивный нос, толстые губы, из-под которых выглядывают желтые кривые зубы и даже звериные клыки…
— Идем за мной, — Буди потянул засмотревшуюся на кукол Катю в сторону кокосовых пальм, правее лужайки. — Там для нас приготовили места… Да, те куклы, что ты сейчас видишь, в представлении не участвуют.
— Они что — отдыхают и будут тоже смотреть спектакль?
— Получается, так…
— А что это возвышается в виде пирамиды посреди ствола? Между куклами, разделенными на два лагеря?
— Это — гунунган[217], такая заставка, как символ и мифического, и реального, мира. Видишь, здесь — гора, как обиталище богов, вход в храм, что охраняют чудовища, а еще и древо жизни… А в орнаменте есть змеи, тигры, птицы, животные. В перерывах между актами это будет занавес, а во время представления — декорация.
