Живые тени ваянг - [84]

На берегу Финского залива уже толпился народ. Ему всегда любы зрелища, он неизвестно откуда узнает о них и тут же появляется, чтобы поглазеть. Так что уже по скоплению людей, да еще и по флагам, развевающимся на ветру, можно было определить, что начнется здесь не рядовое представление веселья ради, а нечто грандиозное.

— Корнелиус! — окликнул направляющегося в сторону пристани крупного осанистого мужчину сам вице-адмирал Балтийского флота Александр Меншиков. — Познакомься, это — Ян Геррит Поль, твой земляк, будете работать вместе…

Рядом с Меншиковым стоял задумчивый, даже чуть грустный мужчина среднего возраста. Но в остальном чувствовалась в нем необычайная сила, видно было, что человек этот не за канцелярским столом просиживает штаны, а работает под солнцем и ветром: ровный загар на мужественном лице и крепкая рука, которую он протянул для рукопожатия, говорили об этом.

— Корнелиус Гитманс, — представился он своему земляку. — А не сын ли ты Геррита Класа Поля?

— Да, сын, — ответил тот. — Вот… приехал по приглашению Петра Великого… Давно собирался…

— Ладно, вы тут поговорите, а мне нужно поднимать императорский штандарт[191], — Александр Меншиков торопился, значит, торжество вот-вот начнется.

— Как там, в Амстердаме? — в голосе Корнелиуса звучали нескрываемые нотки ностальгии, — я не был дома уже несколько лет…

— Все по-прежнему: так же строятся корабли, так же ходят они на Батавию, только поубавилось желающих служить на них…

Он замолчал, словно раздумывая, стоит ли говорить о том, что у него возник конфликт с Ост-Индской компанией, которой верой и правдой служил всю жизнь его отец, а потом, на его же месте — корабельным мастером и управляющим, и сам Ян Поль?

Словно понимая его строй мыслей, Корнелиус спросил:

— А как отец?

Он чувствовал, что ответ будет именно таким, ведь время никого не щадит:

— Умер два года назад…

— Да, сочувствую… А моя матушка пока еще жива… Не слышал о Марии Гитманс? К нам тоже захаживал царь Петр, когда приезжал с Великим посольством.

— Нет, не приходилось…

Они увлеченно начали рассказывать друг другу о тех временах, когда Петр Первый учился корабельному делу у Геррита Класа Поля, а в свободное время посещал семьи голландцев, изъявивших желание работать на судостроительных верфях далекой и угрюмой Московии. Об этом царстве ходили тогда странные легенды, будто народ там жестокий и невежественный, так что этим добровольцам нужно было набраться огромного мужества, чтобы перебороть в себе страх.

И тут прозвучали залпы из корабельных и крепостных пушек. Они наполнили пространство особой торжественностью, притягивая взгляды собравшихся к морской глади воды. Под грохот пушек сам Петр Первый, а с ним — генерал-адмирал Федор Апраксин и еще несколько командующих Балтийским флотом своими руками спустили на воду маленькое судно, длиной футов шесть, не более, укрепили мачту и подняли на флагштоке императорский штандарт. Ботик они поставили на буксир к шлюпкам, каждая из которых отличалась своим знаком, так что даже издалека невозможно было их перепутать: адмиралы сидели в шлюпках с развевающимся на них андреевским флагом, вице-адмиралы — с андреевским флагом, отмеченным синей полосой, а контр-адмиралы шли под андреевским флагом с красной полосой.

За штурвалом ботика стоял сам Петр Первый, на месте лоцмана — Александр Меншиков, а гребцами на веслах — адмиралы. Почетные места в судне заняли генерал-адмирал Апраксин и адмирал Крюйс. Ботик торжественно прошествовал мимо зевак, толпившихся на пристани, и ушел на Крондштадский рейд, где уже вытянулись по стойке «смирно» двадцать линейных кораблей и один фрегат — начинался грандиозный смотр кораблей Российского Балтийского флота.

— Что это за посудина такая смешная? — спросил у Корнелиуса Ян Поль.

— Это знаменитый царский ботик «Святой Николай»… Лет тридцать назад, а то и больше, нашел его Петр в сарае и решил испытать… Совсем еще мальчишкой был… Сначала попробовал в маленьком пруду, потом — в озере… Последнее время ботик стоял в московском музее, а недавно мы его сюда перевезли. Специально к сегодняшним торжествам…

— А как привезли? На буксире?

— Нет, на подводах…

Ботик уже пропал из поля зрения корабельщиков. Скорее всего, там, у крондштадской пристани, его торжественно встречают и чествуют речами: далеко разносится по окрестностям корабельный салют.

— Мы будем вместе работать? — спросил Ян Поль.

— Да. Два месяца назад заложили на стапели корабль «Петр Первый и Второй». Его спроектировал сам Император Петр, потому он особенно следит за тем, как подвигается строительство. Думаю, работы нам хватит всем, и не на один год. А может быть, и в историю российского флота войдем, ведь это первый стопушечный корабль первого ранга на Санкт-Петербургской верфи…

В этот момент мимо них проходил невысокий смуглолицый молодой человек, видно, тоже из корабельщиков, и поздоровался с Корнелиусом. Ян Поль и не придал бы этому факту значения: мало ли ходит тут знакомых? Но на этот нельзя было не обратить внимание — парень сказал приветствие по-голландски.

— Кто это? — спросил Ян.

— А-а-а, это тоже корабельный мастер, плотничает…