Живые книги - [79]
— Так что, сыграем в откровенность? — решительно посмотрела она на мужчину, который сел через один стул от нее, сохраняя дистанцию.
— Если вы тоже готовы.
Женщина уловила какую-то двусмысленность, ту самую легкую иронию, что слышалась ей в его репликах прежде в кафе. И вдруг кровь ударила ей в виски: «Он знает!»
Вдруг послышались приглушенные голоса. Следующие посетители церкви поговорили у подножия лестницы и не пошли на хоры, видимо, испугались крутизны подъема. Поэтому пару наверху никто не побеспокоил.
Что было терять Амалии в этой странной ситуации? Неожиданное разоблачение Викторовой «игры» возмутило в ней какие-то энергии и будто выдернуло из сна о собственных страданиях в какой-то иной коридор бытия. В ней появилась дерзкая решимость, и женщина первой сделала ход в этой игре.
— Я? Я готова! Играем в откровенность. Я — НЕ писательница! — решительно выпалила она, глядя Виктору в глаза.
Он улыбнулся. Непредсказуемы эти женщины… Даже для писателей, которых считают знатоками человеческих душ.
— Ну? Что вы молчите? Ваш ход! Только фраза «Я не слепой» не принимается. Об этом я уже догадалась.
— Я — писатель, — не отрывая взгляда от ее глаз, сказал он и пожал плечами. — Айм сорри.
Она не знала, сердиться или срочно переосмысливать все, что произошло за последние полторы недели.
— Это еще одна шутка?
— Нет.
Амалия не выдержала его взгляда и снова посмотрела на сцену сошествия Святого Духа. Роспись поражала размерами и непостижимым динамизмом статики. Ей показалось, что они с Виктором здесь не одни. Двенадцать апостолов в белых одеждах и женщина в синем замерли, пораженные полученным с неба даром, их позы, руки, ноги, драпировки убранств, прописанные с божественным мастерством, не отпускали от себя глаз зрителя, даже тех, кто не слишком разбирается в библейском подтексте увиденного.
Амалия, стройная, с ровной спиной, сидела на стуле, закинув голову, и смотрела вверх. Казалось, ей сейчас безразлично все. И мужчина, который слишком уж внимательно смотрит на нее, тоже.
Солнечные лучи били ему в глаза из высокого окна напротив, в них золотыми крапинками медленно двигались пылинки, а профиль женщины выглядел темным силуэтом, похожим на те, которые когда-то, еще в его детстве, на Крещатике, художник-инвалид вырезал из темной бумаги маленькими ножницами одним длинным движением, при этом неотрывно глядя на застывшую напротив модель. Затем этот профиль наклеивался на открытку и вручался модели за условное количество советских денег.
— Не обижайтесь на меня, пожалуйста! — Он взял ее за руку, и она не возражала. — Я уже не первый день думаю, как мне идти к вам «сдаваться». Игра затянулась. Этот образ — не мой. И мешает. Простите…
— Вы действительно писатель? — повернулась к нему Амалия.
Виктор виновато кивнул:
— И журналист.
— Ох и срам мне! — Она закрыла лицо ладонями, но тут в щелочку между ними выглянул один ее глаз и проследил реакцию Виктора.
— Ну… Почему же — срам! — засмеялся он. — Счет «один-один»!
Они засмеялись, но сразу синхронно прикрыли рты ладонями — взрослые люди, а не умеют себя вести…
Крутая каменная лестница старинной церкви.
Высокие узкие ступеньки.
Немного света из двух окошек-бойниц.
За стеклами бушует май.
Прохлада. Полумрак.
Мужская рука поддерживает женскую.
Мужские глаза снизу контролируют движения женщины.
Она ступает вниз вслед за ним.
Она делает свой шаг.
Но он пропускает свой.
Слишком близко друг к другу.
Он закрывает спиной окошко-бойницу.
Их губы встречаются.
— Какое счастье, что я не слепой…
49
Четверг близился к концу, и Женька радовалась, что впереди опять три выходных. Правда, скоро у нее будет семь выходных в неделю, гуляй — не хочу! Было бы еще при этом на что жить…
Утром Илья подкинул идею дождаться, когда выпишется Ольга Яковлевна, и подыскать ей замену квартирантки. А самим найти однокомнатную за умеренную плату и…
Правда, Женька довольно быстро освежила его мечты холодной водой реальности, поставив вопрос и о деньгах на аренду, и о том, не застрелятся ли его родители от такой знатной партии единственному сыну, и о том, спросил ли он ее, когда строил совместные планы…
Разговор этот произошел утром почти на бегу, а серьезные вещи так не обсуждают. Однако она и сама немного испугалась такой его решимости. Хотя… Слова — это только слова. Говорить их может любой, а что из них действительно получится — поживем — увидим…
Она как раз просматривала журнал записей на завтра, как заиграл мобильный. Звонили со служебного телефона кафе.
— Добрый день! Это Евгения?
— Да, это я, слушаю!
— Это из кафе вас беспокоят. Нам звонила госпожа Злата. Она вас разыскивает. Оставила номер своего мобильного. Просила, чтобы вы позвонили.
— Ух ты! Классно. Спасибо! Говорите, записываю.
Женька почему-то разволновалась, но сразу улыбнулась, вспомнив Злату, ее рассказ о падениях и подъемах, о неожиданной смене жизненного пути, а также ее дочь, такую хрупкую и серьезную леди. Вспомнила, как после того разговора бурлили в ней силы и желание что-то менять в жизни. Правда, не многое с тех пор изменилось, но зерно, посеянное Златой, все-таки не засохло в Женькиной голове, а иногда напоминало о себе.
Дожив до тридцати лет, Яна открывает для себя, что она не такая, как все. Казалось бы, она просто умеет слушать, а сама оглянуться не успевает, как чуланчик, где она учит рукоделию, превращается в исповедальню. В этом уютном уголке и встретятся две женщины: у одной из них есть муж – и это ее головная боль, а у другой нет… Но что, если они поменяются ролями? Это будет Янино вмешательство или перст судьбы?
В роддомах вчерашние незнакомки часто делятся самым сокровенным, уверенные, что больше никогда не встретятся. Однако судьбы молодых киевлянок оказались тесно связанными: Катя, Ира и Наташа стали матерями одного мальчика — родной, крестной, приемной… Отказалась бы мать от своего второго ребенка, пусть и инвалида, если бы знала, что со временем потеряет мужа и старшую дочь?
У шестнадцатилетней Оли не было выбора: ее обманом заманили в заграничный бордель и заставили торговать своим телом. У ее соотечественницы Лизы выбор был – и он, как оказалось, пал на того, кто обрек Олю на сексуальное рабство! Чудо помогло девушкам бежать на родину, но ключами от их счастья судьба распорядилась по-своему: отдала их в руки двоих молодых мужчин, с которыми подруги застрянут в лифте…
Рассказ о людях, живших в Китае во времена культурной революции, и об их детях, среди которых оказались и студенты, вышедшие в 1989 году с протестами на площадь Тяньаньмэнь. В центре повествования две молодые женщины Мари Цзян и Ай Мин. Мари уже много лет живет в Ванкувере и пытается воссоздать историю семьи. Вместе с ней читатель узнает, что выпало на долю ее отца, талантливого пианиста Цзян Кая, отца Ай Мин Воробушка и юной скрипачки Чжу Ли, и как их судьбы отразились на жизни следующего поколения.
Художественные поиски молодого, но уже известного прозаика и драматурга Мати Унта привнесли в современную эстонскую прозу жанровое разнообразие, тонкий психологизм, лирическую интонацию. Произведения, составившие новую книгу писателя, посвящены нашему современнику и отмечены углубленно психологическим проникновением в его духовный мир. Герои книги различны по характерам, профессиям, возрасту, они размышляют над многими вопросами: о счастье, о долге человека перед человеком, о взаимоотношениях в семье, о радости творчества.
Книга Алекпера Алиева «Артуш и Заур», рассказывающая историю любви между азербайджанцем и армянином и их разлуки из-за карабхского конфликта, была издана тиражом 500 экземпляров. За месяц было продано 150 книг.В интервью Русской службе Би-би-си автор романа отметил, что это рекордный тираж для Азербайджана. «Это смешно, но это хороший тираж для нечитающего Азербайджана. Такого в Азербайджане не было уже двадцать лет», — рассказал Алиев, добавив, что 150 проданных экземпляров — это тоже большой успех.Книга стала предметом бурного обсуждения в Азербайджане.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.
Действие романа «Земля» выдающейся корейской писательницы Пак Кён Ри разворачивается в конце 19 века. Главная героиня — Со Хи, дочь дворянина. Её судьба тесно переплетена с судьбой обитателей деревни Пхёнсари, затерянной среди гор. В жизни людей проявляется извечное человеческое — простые желания, любовь, ненависть, несбывшиеся мечты, зависть, боль, чистота помыслов, корысть, бессребреничество… А еще взору читателя предстанет картина своеобразной, самобытной национальной культуры народа, идущая с глубины веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.