Живые и мертвые - [96]

– Мне не нравится их наглость, – заметила за ужином королева, имея в виду баньши.

– Мне тоже, – согласился Тааркэйд, – и мы призовем их к порядку… только чуть позже. У монеты две стороны, как бы там ни было, и любой закон имеет свои последствия. Но все это заботы явно не сегодняшнего дня, и сейчас нам, любовь моя, стоит урвать хоть несколько часов сна: утром предстоит готовиться к осаде.

Рано поутру, едва взошло солнце, Валлен деликатно разбудил своего повелителя.

– С добрым утром, мой король! Вас ждет множество важных дел и еще какой-то человек, – прошептал старый камердинер, чтобы не разбудить королеву.

– Какой человек? – подозрительно спросил Тааркэйд.

– Не могу знать, ваше величество, я его не видел. По словам генерала Ланкара, он незадолго до рассвета подошел к воротам и заявил охране, что у него к вам дело и вы будете рады его видеть. Так что теперь он сидит на первом этаже, под присмотром гвардейцев. – Камердинер подал королю халат. – Ваш грог уже ждет вас в соседней комнате. Желаете завтракать сейчас или?..

– Вначале посмотрю на этого человека, – сказал Тааркэйд.

Он прошел в соседнюю комнату, бросив взгляд на орка, всю ночь проспавшего у дверей в самом большом кресле, которое только нашлось в доме, и несколькими глотками опустошил бокал.

Спустившись на первый этаж, король зашел в зал, где генерал устроил караульное помещение. Там, вольготно развалившись на диванчике в самом темном углу, его ждал не кто иной, как да Ксанкар собственной персоной.

– Вот так встреча, а я уж думал, что более вас не увижу, сэр Зерван, – присвистнул король. – Леди Каттэйла сказала, что…

– Приветствую, ваше величество, – негромко ответил вампир, поднимаясь с дивана. – Хочешь обмануть врага – обмани друга. Я тем временем кое-что предпринял. Как вы смотрите на мысль освободить витарнских купцов от пошлин на десять лет в обмен на военную помощь короля Реннара в борьбе против Совета Благородных?

Тааркэйд погладил бородку:

– Мысль хороша, но согласится ли Реннар Витарнский? Хотя чем мы рискуем?! Я немедленно напишу письмо…

– Я уже написал ему.

– А если бы мы не согласились? – хитро прищурился король.

– Тогда я плюнул бы на всю эту затею и предоставил вас вашей собственной судьбе, – без тени усмешки ответил вампир; у присутствующих гвардейцев глаза полезли на лоб от такой дерзости.

– Смело, – хмыкнул Тааркэйд.

– Умно, – парировал да Ксанкар.

– Тоже верно. А Реннар поверит письму, которое даже без печати?

– Он знает мой почерк и, я думаю, согласится. Подписанный договор с печатью вы вручите командиру его отряда, делов-то. И еще мне нужен чистый пергамент с вашей подписью.

– Что вы задумали на этот раз, сэр Зерван?

– Поискать для вас союзников. Лучшее оружие против врага – другой враг.

* * *

Аинтааль появился на поляне, неся на спине увесистую котомку.

– Вот припасы, Светлейшая, – сказал он, опуская ношу на траву.

Каар брезгливо скривился:

– Дожили. Светлейшая будет есть вонючую человеческую еду.

– Я купил ее у лесных, кретин! – вспылил Аинтааль.

– Заткнитесь оба, – ровно сказала Тальдира. – Вы забыли, где находитесь? Мы вдали от дома, во владениях врага, а вы собачитесь?! Словно не понимаете, что надежней друга вам не сыскать на много верст вокруг!

– Прости нас, Светлейшая, – хором сказали те, и княжна вновь закрыла глаза, наслаждаясь тишиной дремучего леса.

Итак, проклятый упырь вновь изменил свой маршрут. Вначале он почти напрямик ломился из Монтейна в Эренгард, и только для того, чтобы, оказавшись в столице, с огромной скоростью, видимо, на лошади, вновь рвануть в Монтейн и там залечь на дно где-то в районе горы Зирааверд, пару дней не двигаясь с места. И когда Тальдира со своим отрядом проделала полпути, очередной ритуал вновь указал на Эренгард, на область возле Эрнхолдкипа. Словно да Ксанкар гонцом работать подрядился.

Мелькнула мысль: а что, если туда-сюда мотается не вампир, а его мандала? А сам паразит где-то сидит себе, лакает кровь и посмеивается над тем, как ловко он дурачит княжну Веспайр. И если это так, то шансы изловить ублюдка и призвать к ответу становятся призрачными: метка на клинке – единственная путеводная звезда в этой вендетте. И если однажды Тальдира таки перехватит беглеца и обнаружит, что поймала только оружие без хозяина, – с возможностью найти вампира до пробуждения Таэль придется попрощаться, а после пробуждения на пути княжны встанет давняя подруга. Одна надежда, что да Ксанкар, бредя сквозь ночь длиною в почти три четверти века, не расстанется с единственной вещью, оставшейся от прежней жизни.

Что ж, есть только один способ проверить это.

– Привал окончен. Выдвигаемся, – приказала Тальдира и поднялась с прохладного травяного ковра. До темноты надо успеть пройти хотя бы треть пути, молясь, чтобы окаянный вампир снова не сорвался с места.

К полудню маленький отряд отшагал больше тридцати верст, и княжна уже задумалась о привале, когда впереди послышалось лошадиное ржание, отчаянный человеческий вопль и низкое, приглушенное рычание. Тальдира без труда определила, что ржание коня было предсмертным.

Она выхватила сабли и коротко скомандовала спутникам: