Живой огонь - [8]
На следующее утро воины явились перед дворцом Шанго, готовые помериться силами. Все жители Ойо от мала до велика собрались на площади. Барабанщики выкликали славные прозвания героев. Нарастало волнение. Тими пустил пламенную стрелу. Гбонка повернул свой рог на восток. Стрела повернула и полетела на восток. Тими пустил еще одну стрелу. Гбонка направил волшебный рог на запад. И стрела полетела на запад. Тими пускал в Гбонку стрелу за стрелой, но волшебный рог отклонял все стрелы. Стрелы кончились, и тогда Гбонка спел ту же песню, что в Эде:
Тими лежал на земле и спал. Люди превозносили Гбонку. Он разбудил Тими и удалился.
Шанго был недоволен — оба героя были по-прежнему живы. Однажды он послал за Гбонкой. И сказал ему:
— Дерево согнуто, но продолжает расти. Ты сломил Тими, но он жив. Поединок ничем не кончился. Поэтому ты опять должен драться.
Гбонка разгневался:
— Дважды я сражался с Тими только затем, чтобы угодить тебе. Дважды я одолевал его, но ты никак не успокоишься. Это может значить только одно: ты жаждешь нашей смерти. Очень хорошо. Я буду сражаться с Тими в последний раз. Когда покончу с ним, начну поединок с тобой. Или ты, или я должен будет навсегда покинуть Ойо.
И вот снова — поединок двух героев. Со всего края собрались большие толпы. Музыканты-барабанщики восславляли героев. Шанго восседал на троне, покрытом леопардовой шкурой. Все ожидали необычного. Сражение началось. Так же, как и раньше, Гбонка погрузил Тими в сон, и тот упал на землю. Но на этот раз Гбонка мечом сразил Тими. Потом повернулся к Шанго и метнул голову Тими тому на колени, воскликнув:
— Вот голова, столь нужная тебе.
Люди со страхом наблюдали, как пренебрежительно воин разговаривает с Шанго. Шанго поднялся, глаза его рдели гневом, он уронил голову Тими на землю. И приказал страже схватить Гбонку и предать его смерти.
На том месте, где был поединок, сложили большой костер. Связали Гбонку толстыми веревками и бросили в пламя. Жители стояли вокруг костра, ожидая смерти героя. Но вместо этого они увидели, что Гбонка — невредим в самой середине огня и неотрывно смотрит на Шанго. Сгорели веревки, и Гбонка вышел из костра. Жители Ойо в ужасе бежали. Остались только Шанго и его жена Ойя. Гбонка ударил Шанго волшебным рогом и сказал:
— Теперь, Шанго, ты должен оставить город в течение пяти дней. И никогда сюда не возвращайся.
Шанго открыл рот, и великое облако пламени вылетело у него изо рта и окутало Гбонку. Но герой был жив. Тогда Шанго понял, что воин непобедим.
Прошло пять дней. Все отвернулись от Шанго и превозносили Гбонку.
Вечером четвертого дня Шанго приготовил все для странствия, и во тьме ночи он и его жена Ойя отправились в город Нупе.
Вот так и случилось, что Шанго покинул область, которой правил. Однако он не добрался до Нупе.
Шанго с женой брели по долине, заросшей кустарником. Все тяжелей становилось у Ойи на сердце. Шанго едва плелся. Позор пригнетал его. Они остановились отдохнуть. Ойя заплакала:
— Не могу идти дальше. Мой дом — в Ойо. В Нупе я всем чужая. Друзей у меня там не будет.
Шанго ответил:
— Был я всеми отвергнут в Ойо. Люди подобны листьям на ветру. Я, Шанго, могущественный властелин, оставлен всеми. Только Ойя пошла со мной в изгнание. Но теперь и она хочет вернуться.
Шанго оставил жену и вступил в лес. Взял веревку, привязал к ветви дерева аян и повесился. Ойя, отдохнув, пошла искать мужа. На земле она нашла обоюдоострый топор и тут же увидела на дереве тело Шанго. Она кинулась в Ойо, крича, что Шанго повесился. Послали людей взять тело Шанго и достойно похоронить. Нашли обоюдоострый топор Шанго, нашли дерево аян и увидели веревку, но тела Шанго не обнаружили.
Люди вернулись и сообщили о виденном. Собрались вожди Ойо. Кто-то предположил, что раз тела Шанго не обнаружили, значит, он не умер. Другие возражали. Большинство склонялись к тому, что Ойя сказала правду. «Оба со»,—сказали они, что означало: «Господин повесился».
Но неожиданно небо потемнело, буря накрыла Ойо, и молния прорезала небо. Молнии падали и падали одна за другой. Раскаленные камни засыпали город, и многие дома охватило пламя. Затем громовый голос произнес:
— Я, Шанго, не повесился. Я просто вернулся на небо! Люди простерлись ниц. Они кричали друг другу:
— Господин не повесился! Господин не повесился! После этого раскаленные камни перестали сыпаться. Из своего небесного дворца Шанго наблюдал за всем, что делалось в Ойо, и наказывал тех, кто плохо говорил о нем. Жертвы молний объявлялись врагами Шанго, и их погребали вдалеке от прочих мертвецов, в отдаленном месте. Дерево аян, с которого Шанго вознесся на небо, стало священным, и с того времени под ним приносятся жертвы. И к прозванию Шанго-камнеметатель прибавилось еще одно: «Господин, который не повесился».
А жена его Ойя не осталась в Ойо. Она отправилась в Нупе. Подошла к великой реке, отделявшей земли йоруба от земель нупе. Посмотрела на воду и сказала:
— Здесь я и поселюсь в изгнании. Люди скажут: тут побывала Ойя из Ойо, жена великого Шанго, а сейчас— несчастнейшая из женщин.
