Живой Дали - [2]
* * *
Родители Питера были ирландцами. Отец, Джон Герберт Мур, работал инженером в международной строительной компании "Wicker & Armstrong", специализировавшейся на туннелях, мостах и дорогах. До того как Питеру исполнилось четыре года, они жили в Ирландии, в городе Корк. Потом, вследствие служебных обстоятельств Герберта Мура, им пришлось перебраться в континентальную Европу. Часть года они проводили во Франции, в Ницце, часть - в Бельгии, в Остенде. Питер учился в Королевском атенеуме в Остенде, потом в лицее в Ницце. Отец, которого мальчик обожал, навещал его два раза в год, выкраивая время между деловыми поездками и забирая его на каникулы. Визиты Мура-старшего приводили в восторг не только Питера, но и всех его товарищей, так как Герберт Мур любил раздавать подарки и сладости.
Летом 1933 года, когда Питеру было четырнадцать, за ним никто не приехал. Много лет спустя он вспоминал, какое "серьезное совещание за закрытыми дверями" устроила администрация. В результате мальчику было объявлено, что на каникулы он поедет вместе с директором и его супругой. Позже выяснилось, что родители Питера погибли в автокатастрофе где-то под Ниццей.
***
Следуя завещанию и воле отца, мальчика отправили в Англию под опеку миссис Уоткинс, близкого друга семьи. У этой милейшей дамы был сын того же возраста, что и Питер.
Вместе с новым "братом" Питер окончил Королевский военный колледж в Виндзоре. Если бы не трагическое стечение обстоятельств (смерть родителей и переезд к миссис Уоткинс), возможно, он никогда бы не узнал, что в 1936 году набирали до-сам собой. В 1940 году Питер оказался во Франции с английскими экспедиционными войсками, а два года спустя его мобилизовали и перевели в часть, занимавшуюся "психологической войной", что поначалу велась в Алжире, потом в Тунисе, затем в Италии, Франции и, наконец, на Мадагаскаре. Так как Питер свободно говорил по-французски, его назначили ответственным за трансляцию новостей на мадагаскарском радио, принадлежавшем англичанам, но поддерживавшем связь с правительством Виши. Он часто со смехом вспоминал, как каждый вечер объявлял: "Вы слушаете радио Мадагаскара. Франция обращается к французам". Это говорил ирландец, получавший жалованье в британской армии!
Он рассказывал мне, что в армии научился азбуке Морзе, готовить любые блюда из свинины или ягнятины и чинить часы. При виде моего изумления (армия и кулинарные навыки?) Питер объяснил, что в то время, когда он служил, каждому офицеру вменялось в обязанность научиться готовить, поскольку были случаи, когда солдаты гибли от некачественной пищи.
Еще больше меня поразило его умение управляться с часами. Однако только в 1985 году я обнаружила, каков был истинный размах его способностей.
Мы жили тогда в нашем любимом доме, рядом с Порт-Льигат, у мыса Креус. На одной из стен висели старые круглые часы работы Ридаура, испанского часовщика из Фигераса. Они были керамические, в деревянной раме, с синими римскими цифрами и стрелками в готическом стиле. Однажды часы остановились. Как истинная швейцарка, я не могла оставить это без внимания и позвала Питера.
- Пришло время проявить свой талант часовщика, - примерно так я сказала ему.
- С удовольствием, - согласился Питер, снял часы со стены и положил на обеденный стол в столовой.
Сначала он разобрал коробку часового механизма, снял защитное стекло и осторожно отвинтил стрелки. Я молча, с любопытством и некоторой тревогой следила за его действиями. Часы все меньше становились похожими на часы, постепенно превращаясь в набор зубчиков, пружин и других, трудно распознаваемых и разбросанных по всему столу предметов. Мое волнение возрастало, но Питер невозмутимо продолжал работу. Наконец, когда даже самые маленькие детали были отсоединены одна от другой, я не выдержала и с сомнением в голосе спросила:
- Как же ты соберешь все это обратно?
- Милая, - ответил Питер, не поднимая глаз, - во время войны через мои руки прошло множество часовых механизмов. И нужно было, чтобы они работали. Иначе бомбы, поставленные на время, никогда бы не взорвались. Или какая-нибудь из них взорвалась бы у меня в руках. В армии многому учишься!
* * *
В армии Питер не только многому научился, он встретил там лучших друзей. Возможно, то, что он был сиротой, влияло на его желание завязывать крепкие отношения. В число его друзей входил Рэндольф Черчилль, сын Уинстона Леонарда Спенсера Черчилля, премьер-министра Великобритании; вместе с Рэндольфом в 1944 году они ездили в Югославию с военно-дипломатической миссией. Эта миссия была одним из звеньев британской поддержки партизан Тито во время гражданской войны. Ивлин Во, друг Рэндольфа, самый язвительный из английских писателей, тоже участвовал в этой поездке. У Рэндольфа произошло обострение аллергии во время миссии, и Питер ухаживал за ним.
У самого Питера были другие трудности. Из-за небольшого роста и веса (он весил не больше пятидесяти пяти килограммов) ему было трудно, прыгая с парашютом, в сжатые минуты приземлиться на территории противника. Его пытались заставить потолстеть, даже отправили на несколько недель в военный дом отдыха, славившийся "хорошей кормежкой". Но он прибавил лишь пятьсот граммов. В результате Капитан Питер Мур вынужден был прыгать с парашютом, утяжеленный кусочками свинца, вшитыми ему в форму!
На всех фотографиях он выглядит всегда одинаково: гладко причесанный, в пенсне, с небольшой щеткой усиков и застывшей в уголках тонких губ презрительной улыбкой – похожий скорее на школьного учителя, нежели на палача. На протяжении всей своей жизни он демонстрировал поразительную изворотливость и дипломатическое коварство, которые позволяли делать ему карьеру. Его возвышение в Третьем рейхе не было стечением случайных обстоятельств. Гиммлер осознанно стремился стать «великим инквизитором». В данной книге речь пойдет отнюдь не о том, какие преступления совершил Гиммлер.
В этой книге нет вымысла. Все в ней основано на подлинных фактах и событиях. Рассказывая о своей жизни и своем окружении, я, естественно, описывала все так, как оно мне запомнилось и запечатлелось в моем сознании, не стремясь рассказать обо всем – это было бы невозможно, да и ненужно. Что касается объективных условий существования, отразившихся в этой книге, то каждый читатель сможет, наверно, мысленно дополнить мое скупое повествование своим собственным жизненным опытом и знанием исторических фактов.Второе издание.
Очерк этот писался в 1970-е годы, когда было еще очень мало материалов о жизни и творчестве матери Марии. В моем распоряжении было два сборника ее стихов, подаренные мне А. В. Ведерниковым (Мать Мария. Стихотворения, поэмы, мистерии. Воспоминания об аресте и лагере в Равенсбрюк. – Париж, 1947; Мать Мария. Стихи. – Париж, 1949). Журналы «Путь» и «Новый град» доставал о. Александр Мень.Я старалась проследить путь м. Марии через ее стихи и статьи. Много цитировала, может быть, сверх меры, потому что хотела дать читателю услышать как можно более живой голос м.
Алан Фридман рассказывает историю жизни миллиардера, магната, политика, который двадцать лет практически руководил Италией. Собирая материал для биографии Берлускони, Фридман полтора года тесно общался со своим героем, сделал серию видеоинтервью. О чем-то Берлускони умалчивает, что-то пытается представить в более выгодном для себя свете, однако факты часто говорят сами за себя. Начинал певцом на круизных лайнерах, стал риелтором, потом медиамагнатом, а затем человеком, двадцать лет определявшим политику Италии.
«История» Г. А. Калиняка – настоящая энциклопедия жизни простого советского человека. Записки рабочего ленинградского завода «Электросила» охватывают почти все время существования СССР: от Гражданской войны до горбачевской перестройки.Судьба Георгия Александровича Калиняка сложилась очень непросто: с юности она бросала его из конца в конец взбаламученной революцией державы; он голодал, бродяжничал, работал на нэпмана, пока, наконец, не занял достойное место в рядах рабочего класса завода, которому оставался верен всю жизнь.В рядах сначала 3-й дивизии народного ополчения, а затем 63-й гвардейской стрелковой дивизии он прошел войну почти с самого первого и до последнего ее дня: пережил блокаду, сражался на Невском пятачке, был четырежды ранен.Мемуары Г.
Русский серебряный век, славный век расцвета искусств, глоток свободы накануне удушья… А какие тогда были женщины! Красота, одаренность, дерзость, непредсказуемость! Их вы встретите на страницах этой книги — Людмилу Вилькину и Нину Покровскую, Надежду Львову и Аделину Адалис, Зинаиду Гиппиус и Черубину де Габриак, Марину Цветаеву и Анну Ахматову, Софью Волконскую и Ларису Рейснер. Инессу Арманд и Майю Кудашеву-Роллан, Саломею Андронникову и Марию Андрееву, Лилю Брик, Ариадну Скрябину, Марию Скобцеву… Они были творцы и музы и героини…Что за характеры! Среди эпитетов в их описаниях и в их самоопределениях то и дело мелькает одно нежданное слово — стальные.