Живописец из Зальцбурга - [7]
А между тем разве я не согласился бы жить вместе с ними обоими? Одна мысль об этом поражает мое слабое воображение — подобная возможность кажется мне такой прекрасной! Разве не мог бы я тоже быть ее супругом, разве не согласился бы я, чтобы она делила свою нежность между нами обоими? Разве горячая и чувствительная ее душа не могла бы свободно сочетать нас в своем чувстве? И неужто так уж необходимо, чтобы их счастье покоилось на моих страданиях и утратах?
Да, поистине положение мое достойно жалости. Ибо, если большинство людей, которых мне приходилось встречать, и были обездолены, они все же, при всей суровости к ним судьбы, могли найти отраду в каком-нибудь исцеляющем чувстве. Один я вобрал в себя на несчастной этой земле все горести человечества; одному мне жестоко отказано во всем том, что радует и утешает других. Самые нежные мои привязанности обращаются в невыразимые страдания; и мне кажется, что с тех пор, как господь лишил меня своих милостей, даже воздух, который я вдыхаю, становится ядовитым, едва он коснется моих губ.
10 сентября
А между тем ведь он любил другую, он еще любит ее и оплакивает. Он не может любить Элали так, как любил ее я. Не ей одной принадлежат его воспоминания, его помыслы, его жизнь; покоясь на ее груди, он мечтает о любви другой, о другом блаженстве. Не воображай же, что ты счастлива, о бедная, доверчивая душа! Твой супруг был предназначен не тебе. Его восторги, его вздохи, его слезы — все это принадлежит другой. Не тебя ищет он подле себя, пробудясь ото сна, — нет, он ищет ту, которая была только что рядом с ним в ночных сновидениях, ту, что являлась ему, неверному, в любовных мечтах. Не тебя он любит, о несчастная! По какому же праву может он требовать от тебя любви, которую сам уже не в силах дать? Какую цену может иметь обет верности, если он нарушает прежние обеты и преступает законы природы?
Так, значит, я мог бы… Нет, никогда!.. И хотя эта мысль и точит мое сердце… О нет, никогда! Все это лишь пустые мечты, рожденные омраченным рассудком! Что я такое? Увы, я только жалкий пленник, нашедший минутное забвение в сладостном сне: ему приснилось, будто он, полный радостных мыслей и светлых надежд, гуляет по ярко-зеленой роще, средь розовых кустов; но вот он просыпается и видит вокруг себя лишь темницу да свои цепи…
Теперь, когда безбрежный океан лежит между мной и моим счастьем, когда, убитый, обессиленный отчаянием, я начинаю постигать, в какой мере самое незначительное изменение обстоятельств или расположения духа может повлиять на важнейшие наши решения, и вспоминаю о всех тех несчастных, которые, обладая страстной чувствительностью, оказались волею неба под ярмом жизни, в самой гуще ее битв, — меня уже не удивляет, что есть так много репутаций, написанных кровью, и я лишь негодую при мысли о безрассудном приговоре, который выносит им толпа. Спросите их, этих гордецов, этих слепых судей, которые возглашают хвалу и произносят хулу. Ни одно преступление, ни одна мысль не могут избегнуть их дознания, их суда, их кары, а между тем они не знают, они никогда не узнают, как ничтожно мало расстояние, отделяющее мятежника от императора, против которого он восстал, и муки изгнанника — от торжества полубога.
11 сентября
Снова видел его — я как раз входил в один дом, где еще никогда не бывал, и вдруг навстречу мне бросился г-н Спронк с изъявлениями живейшей симпатии. Ему назвали мое имя… «Карл Мюнстер? — повторил он. — Увы, так это, значит…» Он не закончил, но самое его молчание досказало моему сердцу все, что он хотел сказать. В этом молчании была и жалость ко мне и желание оправдаться в моих глазах… Он словно хотел защититься от моей ненависти, а я… я стоял растерянный, с глазами, полными слез, и двадцать раз являлось мне искушение упасть к его ногам или броситься к нему на грудь!
12 сентября
Есть наслаждения, вкушать которые так сладостно, что мы склонны порой думать, будто одного воспоминания о них уже достаточно для того, чтобы наше сердце было наполнено ими в течение всей нашей жизни; и, однако, бывает, что когда через много лет мы снова оказываемся в тех же обстоятельствах, переживания наши, некогда столь сладостные и оставившие по себе такие сожаления, кажутся уже менее упоительными. И тогда мы сетуем на непостоянство всего земного и, неспособные уже находить наслаждение в красоте, вызывавшей прежде наши восторги, безрассудно обвиняем природу в том, что она изменилась.
Я говорил себе: что может быть отраднее, чем, пережив мучительные годы изгнания и долгие странствия в чужих краях, вернуться мыслью к счастливым дням невинного детства, вновь увидеть родные места, где протекали твои детские игры, где свершал ты свои первые труды и познал первые успехи, — эти ландшафты, которые заставили тебя впервые взяться за кисть, кровлю родимого дома, отцовскую усадьбу, знакомое поле, которое пахал отец, дерево, в тени которого он любил отдыхать, его плуг, его место у очага и ложе, на котором он благословил тебя в последний раз?.. С чувством невольной зависти вспоминаешь о том времени, когда богатством нашим были невинность и чистое сердце, когда скромный удел труженика был пределом наших желаний, а видимый горизонт — границей нашей вселенной. Как мечтал я вновь очутиться в кругу тех, с кем вместе начинал свою жизнь, сколько радости ожидал от беседы с ними! Я покинул Зальцбург, чтобы отогреть свое сердце у очага, где протекали наши невинные радости, но все, что довелось мне увидеть здесь, не принесло мне ожидаемого утешения и лишь усилило мои страдания. Слишком дорогой ценой приходится платить за эти радости тому, кто возвращается к ним так, как я. Поистине, былое счастье может стать иногда предметом новых терзаний…
После 18 брюмера молодой дворянин-роялист смог вернуться из эмиграции в родной замок. Возобновляя знакомство с соседями, он повстречал Адель — бедную сироту, воспитанную из милости…
Повесть французского романтика Шарля Нодье (1780–1844) «Фея Хлебных Крошек» (1832) – одно из самых оригинальных и совершенных произведений этого разностороннего писателя – романиста, сказочника, библиофила. В основу повести положена история простодушного и благородного плотника Мишеля, который с честью выходит из всех испытаний и хранит верность уродливой, но мудрой карлице по прозвищу Фея Хлебных Крошек, оказавшейся не кем иным, как легендарной царицей Савской – красавицей Билкис. Библейские предания, масонские легенды, фольклорные и литературные сказки, фантастика в духе Гофмана, сатира на безграмотных чиновников и пародия на наукообразные изыскания псевдоученых – все это присутствует в повести и создает ее неповторимое очарование.
Шарль Нодье — фигура в истории французской литературы весьма своеобразная.Литературное творчество его неотделимо от истории французского романтизма — вместе с тем среди французских романтиков он всегда стоял особняком. Он был современником двух литературных «поколений» романтизма — и фактически не принадлежал ни к одному из них. Он был в романтизме своеобразным «первооткрывателем» — и всегда оказывался как бы в оппозиции к романтической литературе своего времени.«Все вы… слыхали о „дроу“, населяющих Шетлендские острова, и об эльфах или домовых Шотландии, и все вы знаете, что вряд ли в этих странах найдется хоть один деревенский домик, среди обитателей которого не было бы своего домашнего духа.
Шарль Нодье — фигура в истории французской литературы весьма своеобразная.Литературное творчество его неотделимо от истории французского романтизма — вместе с тем среди французских романтиков он всегда стоял особняком. Он был современником двух литературных «поколений» романтизма — и фактически не принадлежал ни к одному из них. Он был в романтизме своеобразным «первооткрывателем» — и всегда оказывался как бы в оппозиции к романтической литературе своего времени.Максим Одэн, рассказчик новеллы «Адель», вспоминает о своем участии в деятельности тайного итальянского общества и о прекрасной мадемуазель де Марсан, которая драматично связала свою судьбу с благородной борьбой народов, сопротивлявшихся захватам Наполеона.
Шарль Нодье (1780–1844), французский писатель, драматург, библиофил, библиотекарь Арсенала, внес громадный вклад в развитие романтической и в частности готической словесности, волшебной и «страшной» сказки, вампирической новеллы и в целом литературы фантастики и ужаса. Впервые на русском языке — сборник Ш. Нодье «Инферналиана» (1822), который сам автор назвал собранием «анекдотов, маленьких повестей, рассказов и сказок о блуждающих мертвецах, призраках, демонах и вампирах».
Шарль Нодье — фигура в истории французской литературы весьма своеобразная.Литературное творчество его неотделимо от истории французского романтизма — вместе с тем среди французских романтиков он всегда стоял особняком. Он был современником двух литературных «поколений» романтизма — и фактически не принадлежал ни к одному из них. Он был в романтизме своеобразным «первооткрывателем» — и всегда оказывался как бы в оппозиции к романтической литературе своего времени.Советский читатель знаком с творчеством Шарля Нодье по переводам «Жана Сбогара» и нескольких новелл; значительная часть этих переводов была опубликована еще в 1930-х годах.
Что хорошего может предвещать горячая влюбленность Эран Кэмпион, скромной провинциальной девушки, в честолюбивого парня Бена Хейли? Она мечтает о семье и радостях материнства, а он готов посвятить всю свою жизнь музыке и, несмотря ни на что, стать звездой, как его кумиры — Элвис Пресли и Джон Леннон. Они с Эран — разные люди, и им лучше расстаться…Это книга о том, как стать музыкальной звездой, не имея никаких связей, финансовой поддержки и полагаясь только на себя в мире, где талант — всего лишь товар, который должен приносить прибыль, музыкант — пешка в игре магнатов шоу-бизнеса, а любовь низведена до секса с «нужными» людьми.
Мартин покидает Англию, чтобы заработать на безмятежную жизнь со своей обожаемой Поппи Дэй, но пропадает без вести. Крошка Поппи до последнего надеется на лучшее, но однажды до нее доходит жуткий слух – Мартина похитили, и его жизнь в любой миг может оборваться. Тогда она решается на безумный, отчаянный поступок. Облачившись в восточное одеяние, Поппи отправляется в далекий, загадочный Афганистан, выдав себя за известную журналистку. В одночасье повзрослевшая Поппи оказывается без какой-либо защиты в самом сердце недружелюбной страны, среди гор и кишлаков, в компании отчаянного журналиста Майлза Варрассо и одного из местных головорезов, Зелгаи Махмуда.
Друзья женятся, заводят детей и переезжают за город, и только у Джилли Браун ничего не происходит. Ей кажется, будто она пропустила последний автобус домой. По совету приятелей, чтобы справиться с депрессией и решить материальные проблемы, Джилли ищет жильца с понедельника по пятницу. Но она никак не ожидает, что в ее двери постучится красавец, телевизионный продюсер Джек Бейкер. Сама судьба дарит ей шанс снова стать счастливой. Девушка попадает под очарование Джека, и ее захватывает увлекательный вихрь чувств.
Если ты юная герцогиня и крон-принцесса, это не значит, что тебе суждено безбедное существование. Напротив, это значит, что твоя жизнь висит на волоске. В мире, который наступил на Земле после опустошительной «Бури войн», дети королей, президентов и других правителей заперты в обители, которая очень мало отличается от тюрьмы. Их жизнь – залог мира. Если страна объявит войну соседям, наследника правящей фамили ждет бесследное исчезновение. Так решил Талис, искусственный интеллект, всемогущий и всевидящий страж человечества.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Придумать себе жизнь… разве такое возможно?Громкий успех «Маленьких ошибок больших девочек» Хизер Макэлхаттон доказывает — еще как возможно!В реальной жизни, совершая выбор, мы понимаем: сделанного уже не изменить.А что, если бы это все-таки оказалось возможно?Перед вами — уникальная книга. Вы сами будете выстраивать ее сюжет и решать, как жить вашей героине дальше.Снова и снова надо делать выбор.Поступать в институт — или идти работать?Бросить бойфренда — или выйти за него замуж?Родить ребенка — или предпочесть карьеру?Отправиться в путешествие — или купить шубу?У каждого решения — свои последствия.Все как в жизни — за одним исключением: сделав неверный шаг, вы можете вернуться к началу — и попробовать заново!