Живому классику А. Исаеву. - [21]

Владимир Богданович: “Элемент, который превращает обычную армию в ударную, — это механизированный корпус новой организации.”

Алексей Валерьевич: “по Владимиру Богдановичу, признаком “ударности” армии является наличие танков. Мнение интересное, но давайте дадим слово советской военной теории и практике.”

И дает слово военному теоретику Варфоломееву, цитируя его книгу 1933 года выпуска, по которой ударной считалась армия, имеющая в своем составе минимум 9 стрелковых дивизий. И замечает, что мнение Варфоломеева вполне “логично, “ударность” армии заключается в ее возможностях по прорыву обороны противника пехотой, стрелковыми дивизиями и корпусами”.

Книгу Варфоломеева я не читал. Но готов согласиться, что вполне могло иметься такое мнение у советских военных теоретиков.

В 1933 году.

Когда о механизированных корпусах по тысяче танков в каждом почти никто в Красной Армии даже и не мечтал.

Ждем, как и обещано Алексеем Валерьевичем, слов от ПРАКТИКОВ советского военного дела.

И… не дожидаемся.

Алексей Валерьевич практикам слова так и не дает.

Ладно, мы не гордые. Сами найдем и послушаем практиков.

Жукова Георгия Константиновича “советским военным практиком” в 1940–1941 гг. считать можно?

Полагаю, что не только можно, но и нужно: Жуков один из тех немногочисленных советских полководцев, кто имел к началу войны реальный (и весьма удачный!) опыт наступательных операций. В Монголии. В 1939-м.

И как же тов. Жуков определяет термин “ударные армии”?

“На решающих направлениях фронта действуют ударные армии или главные группировки фронта. Каждая ударная армия должна располагать такими силами и средствами подавления, которые обеспечивали бы ей осуществление оперативного прорыва фронта противника и вместе с тем надежное преодоление всей оперативной глубины обороны” (из доклада Жукова на декабрьском 1940 года Совещании)

Итак, полагаю, что всем известно, что АРМИЯ — это ОПЕРАТИВНОЕ объединение, долженствующее решать ОПЕРАТИВНЫЕ же задачи.

Жуков так и определяет: ударная армия должна иметь такие силы и средства, которые позволят ей решить двуединую ОПЕРАТИВНУЮ задачу — “прорыв фронта противника” и “преодоление всей оперативной глубины обороны противника”.

Ну и какие это “силы и средства”, необходимые ударной армии, по мнению Жукова?

“Для развития тактического прорыва в оперативный ударным армиям необходимо придавать группы подвижных войск. Состав последних будет определяться их ролью и предназначением; обычно в качестве эшелона развития прорыва на каждую ударную армию потребуется до одного мехкорпуса или усиленного кавкорпуса” (там же. Цитирую по РА-ТЕРРА-12(1) — с.138)

Ударная армия сама по себе, одними, пусть и многочисленными, стрелковыми войсками решить ОПЕРАТИВНУЮ задачу не может: просто взлом и прорыв обороны противника это задача — ТАКТИЧЕСКАЯ. Для того, чтобы ударную армию сделать АРМИЕЙ (объединением, способным решать ОПЕРАТИВНЫЕ задачи), ей кровь из носа нужен мехкорпус или же усиленный (опять же — танками) кавкорпус.

[Предполагаю, что и в книге Варфоломеева должен быть эрзац-заменитель мехкорпуса в виде кавалерийской подвижной группы для развития прорыва. И Алексей Валерьевич то ли не заметил этого, то ли не захотел заметить… Но утверждать не берусь. Не читал эту книгу я, увы.]

Видимо, прав все-таки Владимир Богданович со своей терминологией, а, Алексей Валерьевич?

Алексей Валерьевич: “…выдвижение [германских] войск к советским границам само по себе еще не свидетельствовало о возможном нападении. Ф. И. Голиков 31 мая честно доложил Сталину, что силы немцев распределены так:

“против Англии (на всех фронтах) — 122–126 дивизий

против СССР — 120–122 дивизии

резервов — 44–48 дивизий”

Хорошо видно, что количество дивизий, выделенных для действий на Западе, даже слегка больше выделенных против СССР. Т. е. ситуация на 1 июня была неопределенная, яркой направленности против СССР группировка вермахта, по данным советской разведки не имела.”

Опять Алексей Валерьевич не удержался и сделал прямой подлог.

Смотрим, что за “фронты против Англии” имел в виду Голиков (“1941 год. Документы”, Кн. 2, док. 509, с. 289–290):

1) Греция с островом Крит — 12 дивизий.

2) Африка и Италия — 17 дивизий.

3) Норвегия — 17 дивизий.

4) На Западе — 76–80 дивизий.

Итого: 122–126 дивизий.

Правильно?

Правильно, если не учитывать примечание Голикова к составу немецких войск в Норвегии.

А Голиков пишет: “В Норвегии — 17 дивизий, из которых 6 расположены в северной части Норвегии и могут быь использованы и против СССР.”

Итак, что же больше: “122–126 дивизий”, используемые плюс могущие быть использованные против Англии, или же “126–132 дивизии”, которые могут быть использованы против СССР, а, Алексей Валерьевич?

По-моему, эти цифры в разведсводке вполне можно оценить как равнозначные.

Но разве в этом суть?

Заметили, как СУТЬ этого разведсообщения Алексей Валерьевич оттенил вопросом — что больше? — “122–126 дивизий” или же “120–122 дивизии”:-)

Давайте прочитаем этот документ в том порядке, в коем его и следует читать для правильной оценки разведданных:

Германия, воюющая с Англией, выставила против СССР, с которым имеет “Договор о дружбе”, ТАКОЕ КОЛИЧЕСТВО войск, сколько она НЕ ВЫСТАВИЛА против Англии ни на одном из всех фронтов борьбы с ней! Более того, против Англии на всех фронтах у Германии имеется всего лишь на 2–4 дивизии больше, чем против одного дружественного ей СССР!