Живое море. В мире безмолвия - [21]

Приходится признать, что Мистраль, во всяком случае, сообщает один подлинный факт, которого нет в гипотезах ученых: на отвесной стене над источником, на отметке высшего годового уровня воды, приютилось рахитичное столетнее фиговое дерево. Его корни и впрямь только один раз в год смачиваются водой.

Отставной армейский офицер Брюне, поселившийся поблизости в деревушке Апт, стал поклонником Воклюзского источника, так же как Петрарка шесть веков тому назад. Брюне предложил Группе подводных изысканий прислать аквалангистов, чтобы они исследовали пещеры и раскрыли тайну. В 1946 году командование разрешило нам сделать попытку. Мы прибыли в Воклюз 24 августа, когда источник был спокоен.

Приезд военных моряков на грузовиках с водолазным снаряжением вызвал переполох в Воклюзе. Нас обступили ребятишки; каждому хотелось нести по деревянной лестнице к источнику баллоны со сжатым воздухом, акваланги и гидрокостюмы. Половина города во главе с мэром Гарсеном бросила свои дела и окружила нас.

Мы услышали рассказ, как в 1936 году в страшный грот проник сеньор Негри. О, этот сеньор Негри был такой отважный человек! В особенном скафандре с микрофоном внутри шлема он нырнул на глубину ста двадцати футов, до нижнего изгиба сифона, и передавал оттуда репортаж о своих потрясающих впечатлениях. Волнуясь, наши воклюзские друзья вспоминали драматическую минуту, когда голос из бездны возвестил, что сеньор Негри нашел цинковую лодку Оттонелли!

Нам уже приходилось слышать о наших предшественниках. Оттонелли проник в грот еще в 1878 году, располагая самым примитивным снаряжением, и мы восхищались его подвигом. Зато другая фигура несколько смущала нас: сеньор Негри, марсельский подрядчик по спасательным работам, упорно уклонялся от встречи с нами, когда мы хотели расспросить его о топографии пещеры. Конечно, мы прочли его письменный отчет, но частности надеялись выяснить в личной беседе.

Оба водолаза составили топографическое описание части пещеры. Оттонелли сообщал, что на глубине сорока шести футов достиг дна, после чего погрузился еще на столько же по наклонному тоннелю, который начинался под огромным треугольным камнем. Пока он находился внизу, его цинковая лодка перевернулась и тоже пошла ко дну. Негри утверждал, что достиг глубины ста двадцати футов и обнаружил изгиб, откуда сифон поднимался вверх. Здесь, по его словам, лежала лодка Оттонелли. Не боящийся коррозии металл отлично сохранился. Негри сообщал, что не смог продвинуться дальше потому, что его воздушный шланг задевал за громадный камень, который качался на остром выступе, грозя запереть его и обречь на мучительную смерть.

Исходя из всех этих сведений, мы и разработали свои планы. Дюма и я, связанные друг с другом тридцатифутовым канатом — совсем как альпинисты, — составим первое звено. С поверхностью нас соединял другой, четырехсотфутовый канат; его длину мы рассчитали по данным в отчете Негри. Учитывая те же данные, мы привесили к поясу груз намного тяжелее обычного, чтобы проникнуть в описанный Негри тоннель и противостоять течению в сифоне.

Спускаясь в грот, мы не могли предусмотреть, что сеньор Негри был наделен чрезмерным воображением. Топография пещеры совсем не отвечала его описанию. Очевидно, драматический репортаж Негри был передан с глубины пятидесяти футов, как только водолаз оказался вне поля зрения наблюдателей. Мы с Дюма едва не поплатились жизнью, чтобы узнать, что никакой цинковой лодки Оттонелли, скорее, всего, не существовало. Правда, причиной наших заключений в недрах источника была не только дезинформация: нам подготовил неприятный сюрприз новый воздушный компрессор, которым заряжались наши баллоны.

Но начнем по порядку.

Итак, мы находимся у водоема. Мэр Гарсен одолжил нам свое канадское каноэ; мы спустили лодчонку на воду и привязали к ней нашу путеводную нить — канат с тяжелым грузилом, которое мы постарались спустить возможно глубже. В одном месте подводный ход был отчасти перекрыт выступом скалы; тем не менее нам удалось опустить чугунную чушку до глубины шестидесяти пяти футов. Старшина Жан Пинар вызвался нырнуть в легком скафандре, чтобы протолкнуть грузило еще дальше. Он вернулся посиневший от холода и доложил, что загнал чушку на глубину девяноста футов. Пинар не подозревал, что проник в грот намного глубже, чем Негри.

Поверх шерстяного трико я, на глазах у восхищенной публики, усеявшей скалы вокруг впадины, натянул на себя гидрокостюм собственной конструкции. Среди зрителей была и моя жена, которая явно неодобрительно относилась ко всей этой затее. Дюма избрал итальянское военно-морское снаряжение «Фрогмен». Мы нагрузились, как ишаки: у каждого по три баллона, ласты, длинный нож и два водонепроницаемых фонаря — один на поясе, другой в руке. На левом плече у меня висело три конца свернутого кольцом каната общей длиной в триста футов. Дюма прицепил к поясу маленький запасной акваланг, глубиномер и альпинистский ледоруб. Нас ожидали каменистые склоны, и с таким грузом ледоруб мог пригодиться.

Наверху командовал наш изобретательный заведующий материальной частью Морис Фарг, теперь уже лейтенант. Он должен был держать верхний конец каната с грузилом; только этот канат связывал нас с поверхностью. Мы разработали сигнальную азбуку. Дернем один раз — Фарг должен натянуть канат, чтобы не цеплялся за камни. Дернем три раза — потравить канат. Шесть раз — сигнал тревоги, быстро тянуть наверх.