Живое божество - [18]

– Не знал, что ты умеешь рисовать, – воскликнул Эмшандар, – да еще так хорошо!

Он поднес листок к свету, не переставая удивляться мастерству Инос. На рисунке были изображены четыре лица, одно из них хмурилось, а остальные улыбались. Но эти улыбки отчего-то наводили на мысль о кошмарном сне.

– Эльфы? – недовольно спросил Шанди.

– Нет.

– Да, действительно не они. У эльфов другие ноги, а уши и подавно не такие.

– Тогда кто?

– Я же спросила, видел ты когда-нибудь нечто подобное?

– Пиксы?! Те самые, которых ты встречала в Тхаме?

– Да, насколько мне помнится – это ведь было двадцать лет назад. Но я по-прежнему частенько вижу их во сне, – сказала Инос, заметно вздрогнув.

– Похоже, и я встречал пиксов. Та старуха, которая рассказала мне о бассейне-прорицателе, по мнению Рэпа и доктора Сагорна, принадлежала к пиксам.

– Они оказались правы? – спросила Инос.

– Я не разглядел толком, но… Да! Думаю, они правы. Тот же нос. И, конечно же, глаза… У эльфов они совсем не такие.

Инос довольно улыбнулась:

– Вы получили ответ на свой вопрос, государь?

Распнекс изумленно уставился на нее:

– Неужели ты имеешь в виду?..

– Совершенно верно, – любезно проворковала Инос. – Мы встретимся с остальными в Рандпорте. И если война к тому времени не начнется, у нас останется день-другой, чтобы переплыть море и заглянуть в Тхам.

Шанди никогда не видел Распнекса таким удивленным.

– Отправиться в Тхам?! Да ты с ума сошла, женщина!

– Разве? – не сдавалась Инос. – Может, объяснишь почему?

Дварф глядел на нее, не говоря ни слова.

В этот момент послышался звук почтового рожка.

– Пора ехать, – сказал Шанди. – Давайте все обдумаем в пути, а вечером обсудим.

6

Описание несколько не соответствовало истине. Миловидная пара! Да за пятьдесят лет службы матушка Иффини впервые встречала таких красавцев. Девушка утонченностью и чистотой напоминала изящную фарфоровую статуэтку, юноша был дьявольски обаятелен. А как пылко они смотрела друг на друга!

Матушка Иффини отличалась изрядной полнотой и маленьким ростом, что ничуть ее не смущало. Она не понимала, зачем пожилому священнослужителю атлетическое сложение. Уютная полнота гораздо уместнее. Матушка Иффини считала, что ее розовое лицо и мягкие седые волосы идеально соответствуют образу мудрого и надежного советчика, и манеры имела под стать почтенному внешнему облику.

Маленький храм, в котором служила Иффини, находился восточнее Гаазы, среди фруктовых садов. Все называли это святилище Белым храмом. В пору уборки урожая временные рабочие толпами устремлялись в деревню, где располагался Белый храм, а когда работы заканчивались, деревня снова погружалась в сон, и даже на службе в честь самого почитаемого божества редко присутствовали более дюжины прихожан. Епископ соглашался, что было бы невозможно постоянно поддерживать храм без наследства, которое матушка Иффини получила от деда.

Сезон инжира еще не наступил. Фруктовые сады погрузились в летнюю дрему, защищенные с севера горами. В это время года обязанности матушки Иффини были необременительны. Когда к ней приходили посетители, она предпочитала беседовать с ними на свежем воздухе, никогда, впрочем, не забывая удостовериться, не возражают ли ее гости против такого приема. И объясняла, что в маленьком дворике за ее домом разговаривать гораздо удобнее, чем в помещении, где их ненароком могут услышать слуги. Она усаживала гостей в тени у виноградника, возле клумбы с изумительными бордовыми цветами. Вокруг старинного каменного стола, поросшего лишайником, стояли удобные плетеные кресла. Если же посетители приходили с детьми, то матушка Иффини давала малышам пакет с хлебными крошками и отправляла их к бассейну, где среди кувшинок плавали сверкающие чешуей рыбки.

Вот и в этот тихий летний день матушка Иффини любезно приняла неожиданных гостей, велела слуге принести холодного лимонада и позаботиться о лошади приезжих. Затем она показала девочке, как нужно кормить рыбок, и повесила повыше клетку с попугаем, чтобы тот чего доброго не укусил малышку за палец. Наконец матушка поставила на стол чернильницу, достала перо, пергамент и приступила к делу. Ей нравилось давать имена детям, но больше всего она любила заключать браки.

Девушка была ослепительно хороша. Кто хоть раз увидел ее, тот не забудет никогда. Таких красавиц еще поискать надо! Да и молодой человек был под стать своей возлюбленной. Матушка Иффини не могла вспомнить более романтичной и более влюбленной пары. Казалось, солнце тускнело, когда они смотрели друг на друга.

– Придержи язык, глупая птица, – сказал попугай.

Матушку Иффини терзали сомнения. Она всегда считала, что верно служит императору, да хранят его Боги. Кроме того, Гааза была слишком близко, и матушка Иффини часто общалась с солдатами XII легиона, возможно, самого лучшего во всей армии. Многие местные парни поступали на службу в XII легион и потом гордые, сверкая медными доспехами, навещали матушку в ее Белом храме. Она женила легионеров, давала имена будущим легионерам, хоронила легионеров.

Итак, матушка Иффини была верной слугой его императорского величества и надежной опорой армии, но прежде всего она дала обет верно служить Богам.