Живодерня - [40]
– Ну послушай, – повернулся Китаец к Илье. – Ты думаешь, сейчас хорошо быть композитором, философом, писателем?.. Ты думаешь, на них сейчас мода – на интеллигентных мыслителей? Нет, вот на кого мода. Подойди сюда, Харя, – приказал он жирному.
Тот подошел.
– Уу?
Китаец обнял его за плечи.
– Вот на кого мода, вот кого любят девушки. Модники стригутся под бандитов. Знакомством с бандитами гордятся. Пожимая руку насильнику, убийце и садисту, молодые парни оказываются на вершине блаженства. Вот эта заплывшая жиром физиономия с характерно узким лбом, за толстой кожей которого идут никому не известные, но очень примитивные процессы (их даже не назовешь мыслительными), является предметом зависти. Ведь лучшая похвала молодому человеку: ты похож на бандита! И это звучит гордо. Девушки мечтают найти себе бандита, чтобы сделаться его содержанкой, или о сверхзаработках гордой, раскованной и свободной проститутки. В то время, когда несчастные сверстники Харика трудятся, чтобы заработать на свою убогую жизнь, он у меня получает кучу долларов ни за что. За плевую работу, которую работой-то даже не назовешь. Все. Пошел, – оттолкнул он Харика. – Так что выбирай: прекрасную жизнь с деньгами, девочками и легонькую работенку или… – Китаец недвусмысленно обвел глазами стены с картинами истязаний. – Тебе решать, как говорится: живому – именины, мертвому – помины.
– Я готов рассказать вам все, что знаю,-плачущим голосом заговорил Илья. – Но, клянусь, я ничего не помню. Ничего!
– Я, сынок, поставил тебе свои условия. Большего для тебя я сделать не могу. Большего для тебя никто сделать не может. Вот меньше – может Чукча. Он у меня человек пытливый. Правда, Чукча?
– Чукча все может, хозяин. Нога, рука резать будет, глаза вырывать. Как прикажешь, хозяин.
– Нет, завтра тебе дантистом побыть придется. С этого и начнем. – Китаец зловеще улыбнулся Илье. Илью снова бросило в пот от этих слов и улыбки. – Ну а не вспомнит, тогда на тысячу кусочков разложим на газетке, как в древнем Китае. И останется один скелет, но еще живой. Все, – бросил он Чукче с Харей.-Я – в Озерки. Позвоню. – Он остановился в дверях и, сжав зубы, погрозил пальцем Чукче: – Но если он, Чукча, твою мать, умрет!!
И вышел. Оба типа пошли провожать хозяина.
– Какой странный человек, – прошептал Илья сухими растрескавшимися губами.
Своими безобидными, похожими на лекцию рассказами Китаец довел Илью до полного изнеможения и внутренней опустошенности. Возможно, окажись Илья в центральном лектории Новгорода в толпе любознательных слушателей, все эти исторические экскурсы в прошлое были бы ему любопытны. Но в зубоврачебном кресле, окруженному картинами пыток и садистами, ему было нестерпимо страшно.
Слева от его кресла было окно, в него смотрело небо. Как Илье хотелось улететь за тысячи километров отсюда, кувыркаясь в этом светлом небе, подставляя лицо порывам ветерка, падая к земле и взлетая и снова падая!..
Он опустил глаза…
– Господи!
Взгляд натолкнулся на рассверленные, а после удаленные зубы. Они лежали в сгустках темной крови. Илья отвернулся к двери, чтобы не видеть…
Вошел Чукча, сел на диван.
– Вспоминать будешь, – сказал он бесстрастно-утвердительно и улыбнулся криво. – Ты молодой, здоровый, однако. По полная программа пойдешь. – Чукча все так же продолжал коверкать слова. – Моя мучить тебя будет. Мне премия за тебя дадут, Чукча осень-осень деньги любит.
Илье вдруг сделалось смешно, нестерпимо смешно, глядя на этого узколобого насупленного парня, называющего себя Чукчей. Илья запрокинул назад голову и захохотал взахлеб. Понимая, что это истерика, но не имея возможности преодолеть вырывающийся из самых глубин хохот, он не мог победить его, как бывает невозможно победить внезапно напавшую икоту.
Чукча встал, подошел деловито к хохочущему Илье и несколько раз наотмашь сильно ударил по щекам. Илья тут же пришел в себя, смех прекратился. Он с благодарностью посмотрел на парня, еще машинально прихохатывая, но без прежней увлеченности.
Чукча вышел, оставив приоткрытой дверь. Навалилась слабость, Илья откинул назад голову и закрыл глаза…
– Бз-з-з… – совсем рядом зажужжала зубоврачебная машинка.
Илья встрепенулся, в ужасе вскрикнул и открыл глаза.
– Ты что, организм, спишь?
Перед ним стояла симпатичная блондинка в черном длинном вечернем платье с высоким разрезом на боку, держа перед своим лицом жалом вверх бормашинку, приводя в движение ее педалью – то включит, то выключит.
– Нет, не сплю, – медленно проговорил Илья, широко открытыми глазами глядя на бормашинку.
Должно быть, он действительно впал в забытье, потому что не слышал, как блондинка вошла в помещение.
– Ты Глюку-то не видел? – спросила женщина, поигрывая блестящим электрическим прибором – то включит, то выключит, то опять включит…
– А?! Глюку? – машинально повторил Илья, не отводя взгляда от страшного предмета. – Видел, она во двор выходила, когда меня привезли.
– А ты симпатичный организм.
Илья оторвал взгляд от машинки в ее руке и посмотрел на женщину. У нее было привлекательное, хотя и злое лицо. Имелось в ее уже немолодой внешности что-то сексуально-притягательное. Илье казалось, что он уже видел ее где-то.
Дебютный роман Сергея Арно – современная петербургская фантасмагория. Из поколения в поколение передавали в преступном мире России тайное знание, позволяющее так усыпить человека, чтобы он казался мертвым – и умение поднимать таких спящих. В 1924 году так уснул один известный человек, которого кое-кто не прочь сегодня разбудить...
В заброшенном Чумном форте группа ученых создает идеального биологического робота-убийцу. Они пытаются наладить конвейер по зомбированию людей. Их тайной хочет завладеть древняя секта, до сих пор приносящая человеческие жертвы. Чем закончится борьба темных сил, в которую по случайности втянут главный герой вместе с женой…
Фредерик Рюйш – голландский анатом и судебный медик XVII – начала XVIII века, который видел в смерти эстетику и создал уникальную коллекцию, давшую начало знаменитому собранию петербургской Кунсткамеры. Всю свою жизнь доктор Рюйш посвятил экспериментам с мертвой плотью и создал рецепт, позволяющий его анатомическим препаратам и бальзамированным трупам храниться вечно. Просвещенный и любопытный царь Петр Первый не единожды посещал анатомический театр Рюйша в Амстердаме и, вдохновившись, твердо решил собрать собственную коллекцию редкостей в Петербурге, купив у голландца препараты за бешеные деньги и положив немало сил, чтобы выведать секрет его волшебного состава.
В новом романе читатели встретятся с героями: Ильей и Сергеем, а также живущим под Петербургом древним народом, белоглазой чудью.В городе происходят бессмысленные и изощренные убийства. Илья и Сергей идут по следу убийцы. После множества опасностей они выясняют, что еще с древних времен, когда по Руси ходили кукловоды с вертепами и показывали кукольные представления, в тех краях, где прошли представления, начинались эпидемии бессмысленных убийств. Этот «вирус» безумия мог жить в человеке многие десятилетия, но в какой-то момент просыпался… И тогда человек уже не знал, что творит, он убивал из озорства, для веселья… Это безумие заразно.
Много веков назад высокоразвитые народы, населявшие Землю, вдруг исчезли с ее лица. От них сохранились лишь развалины восхищающих своей архитектурой городов, изумительные памятники искусства, украшения из золота и меди, говорящие о высокой культуре создавших их мастеров. Куда и почему ушли эти народы — остается величайшей загадкой нашей планеты.Не одно столетие ученые всего мира строят гипотезы исчезновения народов. Воинственные, не знавшие поражений хазары и печенеги, таинственные тюрки и ацтеки… десятки народов, насчитывавших сотни тысяч воинов и хлебопашцев, ремесленников и пастухов в разные века вдруг без видимой на то причины пропадали, оставив о себе память у других народов.
Этот роман Сергея Арно, вошедший в книгу «День всех влюбленных», был удостоен премии Н.В. Гоголя в номинации «Вий» как самый жуткий и смешной роман года.Повествование разворачивается в Петербурге, где происходит ряд загадочных убийств… Их объединяет только причина смерти — смех… Какой безумец защекотал этих несчастных до смерти? Или это шалят обитающие в Неве русалки?