Живая защита - [44]
— Но все же посадили. Теперь насчет лекций Дементьева. Он их действительно читает? Вы не ошиблись в письме?
— Читает. Только этим занимается, основная работа на втором плане.
— Спасибо. Это очень интересно.
— Куда уж интереснее! Поедем на перегон, и увидите. Никакой защиты не будет!
— Я не специалист. Поеду, посмотрю, а все равно ничего не пойму.
Вот и загадка. Зачем же приехал? — хотел спросить Павел.
— Понимаю вас. Надо бы разгромную статью. Правда? А если поступим так: письмо ваше дадим на заключение специалистам…
— Только не в Кузнищах!
— Разумеется. А потом вместе с вами решим. Идет?
— Признаться, не нравится мне. Договориться о специалистах можно по телефону. Коль приехали, надо бы дело делать.
— Я же сказал: не разберусь, потому что не специалист. А приехал именно по вашему письму. У нас на дороге тишь и гладь с подготовкой к электрификации тяги. Понять нетрудно — только приказ появился. А в Кузнищах нашлись дальновидные люди. И лекционную пропаганду наладили и кое-какие конкретные дела свершили. Газете важно отыскать ценные крупицы. Особенно в самом начале предстоящей огромной работы. Чтобы все люди на дороге знали, как надо приступать к новому делу, поучились. Я убежден: в данный момент от показа ценного опыта Дементьева будет больше пользы, чем от критики его недостатков.
— Значит, хвалить собираетесь?
— Ну, зачем так… Проверяю факты. Если подтвердятся, дам информацию. Хорошо бы очерк. Но это как редактор скажет.
— Значит, хвалить, — с грустью и досадой сказал Барумов.
Корреспондент засунул палец под оправу и протер очки. Сначала одно стеклышко, затем второе.
— Вы обижаетесь, а напрасно. Лекции Дементьева и его посадки — это правда? Разве погрешу, если дам информацию? Ну-с, как пройти в партком?
«Какой же я идиот!» — в душе клял себя Барумов.
…Думал, что беспокойство исчезнет вместе с риском. Нет! Оказывается, сейчас самое начало. Разве большой риск — опередить события? Но как поступить сейчас, когда затрачены средства, занята земля и уже ничего не изменишь? Ведь проекты полос положено утверждать, как и проекты любого строительства. Это, видимо, уже известно Барумову. Не потребовал ли он проверки законности проектов Дементьева? Вот где настоящий риск — подобрать оправдание. Но чтобы оправдываться, надо знать обвинение…
Был бы Андрей Петрович на прежней высоте, вызвал бы редактора дорожной газеты. Приказать прессе — не в его власти, но потребовать разговора начистоту… А сейчас даже корреспондент и тот не посчитал нужным зайти в кабинет. Видно по всему — добра не жди. Когда готовится хвалебный материал, тогда писаря не прячутся.
Жаль, раньше не сообразил. Надо бы настроить того же Тузенкова. Направить корреспондента к нему, а тот сумел бы показать товар лицом.
Что же теперь? Ждать, когда нагрянет комиссия? Оказаться медведем, настигнутым в собственной берлоге? Не вызвать ли Барумова? Нет, он не скажет, какую пищу отыскал корреспондент. Ясно одно: огонь загорелся с Барумова. Откуда в дорожной газете узнали о нем? Написал, конечно.
Андрей Петрович не отходил от окна, смотрел на общежитие. Вышли, стоят. Барумов что-то говорит, резко рубит рукой. Корреспондент поправляет очки. Слушает. Пожал руку. Разошлись. Не понять, по-хорошему или с интеллигентным скандальчиком? Ничего не понять!
Дементьев расправил на плечах и на спине толстый шерстяной шарф. Застегнул пальто на все пуговицы, надел шапку. Посмотрелся в стекло шкафа. Ниточку на пальто или на шапке такое зеркало не покажет. Но общее представление — вполне. Главное, чтобы люди по внешнему виду не заметили его состояния из-за этого корреспондента.
Хозяйственный осмотр начал со двора. Вчера приволокли на ремонт два гусеничных трактора. Затащили во двор и бросили. Один стоял поперек дороги у ворот, второй уперся носом в угол мастерских. Надо же ухитриться: тащили на буксире и вот — носом в стенку. Изощрялись, чтобы потом было возни больше.
— Поди сюда, — позвал Андрей Петрович проходившего но двору слесаря. — Передайте механику приказ: трактора немедленно поставить в один ряд с другими! Сам небось спотыкается о трактора, но порядок навести ума не хватает.
Все видят, не ради прогулки ходит он по двору. В мастерских, в столярке, в конторе — везде заговорят о Дементьеве. Проверяет, ругается…
В общежитии медленно прошел между кроватями, небрежно остановился около стола, заложив руки в карманы.
— Мемуары пишете? — спросил он, взглянув Барумову через плечо. Намек поймет и как среагирует? Если по-хорошему, то можно спросить о корреспонденте.
— Отчет составляю. — Барумов повернулся к Дементьеву, встал. Лицо хмурое, не видно радости от приезда человека из редакции.
— Здесь хорошо составлять. — Дементьев обвел взглядом строго застеленные простынями и одеялами кровати, шкаф для одежды, зеленую с белыми полосами по краям дорожку посреди комнаты. — Отчет составлять, гостей принимать.
Молчит Барумов, хлопает глазами, будто слова Дементьева его не касаются. Значит, не хочет объясниться насчет корреспондента. Что ж, можно еще раз попытаться.
— В такой обстановке и более тонкие дела можно решать…
Стоит истуканом. Понятно! Ждать нечего. Что ж, поговорим по-другому:
1942 год… Фашистская авиация днем и ночью бомбит крупную железнодорожную станцию Раздельную, важный стратегический узел. За жизнь этой станции и борются герои романа Виктора Попова «Один выстрел во время войны». В тяжелейших условиях восстанавливают они пути, строят мост, чтобы дать возможность нашим воинским эшелонам идти на запад…
Новый роман Владимира Степаненко — многоплановое произведение, в котором прослежены судьбы двух поколений — фронтовиков и их детей. Писатель правдиво, с большим знанием деталей, показывает дни мирной учебы наших воинов. Для молодого летчика лейтенанта Владимира Кузовлева примером служит командующий генерал-лейтенант Николай Дмитриевич Луговой и замполит эскадрильи майор Федоров. В ночном полете Кузовлев сбивает нарушителя границы. Упав в холодное море, летчик побеждает стихию и остается живым. Роман «Дежурный по звездам» показывает мужание молодых воинов, которые приняли от старшего поколения эстафету славных дел.
Многие читатели знают Ивана Васильевича Вострышева как журналиста и литературоведа, автора брошюр и статей, пропагандирующих художественную литературу. Родился он в 1904 году в селе Большое Болдино, Горьковской области, в бедной крестьянской семье. В 1925 году вступил в члены КПСС. Более 15 лет работал в редакциях газет и журналов. В годы Великой Отечественной войны был на фронте. В 1949 г. окончил Академию общественных наук, затем работал научным сотрудником Института мировой литературы. Книга И. В. Вострышева «Зимой в Подлипках» посвящена колхозной жизни, судьбам людей современной деревни.
Сборник произведений грузинского советского писателя Чиладзе Тамаза Ивановича (р. 1931). В произведениях Т. Чиладзе отражены актуальные проблемы современности; его основной герой — молодой человек 50–60-х гг., ищущий своё место в жизни.
Размышление о тайнах писательского мастерства М. Булгакова, И. Бунина, А. Платонова… Лики времени 30—40—50-х годов: Литинститут, встречи с К. Паустовским, Ю. Олешей… Автор находит свой особый, национальный взгляд на события нашей повседневной жизни, на важнейшие явления литературы.
«Голодная степь» — роман о рабочем классе, о дружбе людей разных национальностей. Время действия романа — начало пятидесятых годов, место действия — Ленинград и Голодная степь в Узбекистане. Туда, на строящийся хлопкозавод, приезжают ленинградские рабочие-монтажники, чтобы собрать дизели и генераторы, пустить дизель-электрическую станцию. Большое место в романе занимают нравственные проблемы. Герои молоды, они любят, ревнуют, размышляют о жизни, о своем месте в ней.