Живая вода - [17]

— А что они говорят про тебя?

— Из нас двоих ты привлекаешь больше внимания, — Ганконер смахнул пот со лба и неохотно открыл глаза. — Но я так понял, что разлучать нас не собираются.

Джарет хмыкнул. Ганконер с завистью посмотрел на него. Сегодня Джарет уже не страдал от жары. Быстро же он акклиматизировался. Ну ничего, скоро море. Ганконер его уже чуял.

Джарет закрыл книжку и задумчиво постучал пальцами по обложке.

— Зря я стал делать маникюр. Когти бы мне сейчас пригодились.

— Отрастут. И я тебя умоляю, Джарет, ради Дарины, сдерживай себя, хорошо? Не надо говорить пока Араку, что у человеческих женщин от тебя детей не рождается. А то как бы хуже не было.

Джарет поморщился.

— Я надеюсь сбежать раньше, чем мне начнут подкладывать их самок. Кстати, а у тебя есть дети?

— С чего вдруг тебя заинтересовал этот вопрос?

— Так и знал, что не ответишь. Но учти, про троих я знаю.

Ганконер сжал губы. Досчитал мысленно до десяти. Потом до двадцати.

— В таком случае тебе наверняка известно, что они не унаследовали от меня почти ничего.

— Кроме смазливой внешности, — Джарет хищно улыбнулся. — Я не занимался поисками специально, но твои глаза, кузен, сразу узнаю.

Ганконер подождал продолжения, но его не последовало. Джарет откинулся на спинку сидения и задремал. Ганконер тяжко вздохнул. Ну почему, почему во имя всех богов, демонов и Великого Хаоса в целом он не убил этого эгоистичного мерзавца, когда еще мог это сделать?!

Сколько раз он задавал себе этот вопрос? Ганконер принялся было за подсчеты, но быстро бросил это дурное занятие. Не время думать о прошлом, когда будущее совсем скоро возьмет за горло. Не может быть, чтобы в этом мире не было дверей. Пусть даже их не открыть с помощью магии, должны быть и другие способы. Какая-то мысль зудела, словно заноза, но Ганконер никак не мог ее подцепить. Что-то связанное с Ирасом…

— Джарет, — Ганконер тихонько ткнул его в бок, — проснись. Это важно.

— М-м-м? — не открывая глаз, Джарет вопросительно приподнял бровь.

— Помнишь, по реакции Ираса мы решили, что в этом мире падающие с неба люди в порядке вещей? А что, если здесь развито воздухоплавание?

— Остроумно, но нелогично, — Джарет зевнул. — До самолетов здесь явно еще не додумались. Воздушные шары или аэропланы — возможно, но едва ли на них летают фейри.

— Но сама возможность подняться за облака, Джарет! Ты понимаешь, что она может нам дать?

— О да, те облака я очень хорошо запомнил. И даже воткнул колышек с ленточкой там, где летел сквозь них. Конни, на тебя жара плохо влияет. Как ты собираешься отыскать то место над пустыней?

— Дверь не может быть одна, в любом мире их много.

— Но почему обязательно в небе? С тем же успехом они могут быть на дне океана. Или в жерле вулкана. Или в подвале старого дома, сгоревшего во время лунного затмения.

— И что ты предлагаешь?

— Разузнать как можно больше об Исчезнувшем острове. Возможно, он вовсе не погиб, а переместился. Но сначала нужно разобраться в местной правовой системе.

— Хочешь узнать, существует ли возможность выкупиться из рабства? Или что полагается за побег?

— И то и другое. Кстати, в случае бегства ключи нам вовсе не так уж необходимы, — Джарет пощупал ошейник. — Рабов здесь не клеймят, а этот металл и перепилить можно. Или попробовать взломать замок.

— Я пробовал, но там очень хитрая конструкция. И по поводу металла я бы не обольщался. Не знаю, что это за сплав, но царапин на нем не остается. А что касается клейм, в Верхнем мире их ставили как раз беглым рабам.

Напротив них Арак неловко шевельнулся, голова его скатилась с плеча отца, и он сполз ему на колени. Крастос улыбнулся во сне и обнял сына.

— Люди везде люди. Ими управляют привязанности, — Джарет усмехнулся. — А это уже наша стихия. С магией или без нее.

Ганконер пощупал завернутую в куртку флейту. Она не отозвалась, как обычно. Ганконер почувствовал легкий приступ удушья. Но тут же пришло понимание, что флейта жива, просто спит.

Автомобиль сбавил ход, и лан открыл окно. Они приближались к очередной гостинице. Арак проснулся и заулыбался.

— Завтра будем дома.

— Хорошо, — Джарет оттянул ошейник и провел под ним платком.

— Мешает? — Арак озабоченно посмотрел на отца. — Давай здесь?

Тот покачал головой.

— Дома. Потерпите.

Ганконер встрепенулся. Неужели он ошибся, и их освободят? То-то будет Джарету тема для шуточек.

На этот раз ужин подали в номера. Ганкнер с Джаретом еще не успели доесть десерт, как в их комнату без стука вошел Арак.

— Пойдемте гулять.

Это прозвучало не приглашением, а приказом, но Джарет покладисто кивнул. Ганконер немедленно заподозрил подвох, но Джарет, похоже, проникся своей ролью. Он очаровательно улыбался, старательно выговаривал новые слова, неуклюже выстраивая фразы, и только иногда верхняя губа дергалась, приоткрывая кончики клыков. Арак весело болтал, то и дело забегая вперед и подскакивая на ходу, как ребенок. Джарет не сводил с него изучающего взгляда.

— Красивый мальчик. Интересно, кому его планировали продать? И для чего?

— Теперь это уже неважно.

— Не скажи, среди врагов любая информация имеет значение.

Арак вдруг остановился посреди гостиничного двора и расстроенно надул губы.