Живая человеческая крепость - [2]

Дорогой Валентин Яковлевич! 

Вчера у меня была долгожданная радость: нашёл в ящике Ваше живое письмо, а сегодня (только что) получил электронное сообщение. Бывает, простая почта доходит быстрее! Прежде всего хочу извиниться и объяснить: то, что идет по электронной почте на журнал, где-то подолгу отлёживается, а бывает и пропадает; ещё хорошо, что я Ваше послание всё-таки получил (вместе со статьей); пожалуйста, пишите мне только на мой личный адрес. 

Отвечаю сразу, ещё не успев прочесть статью, и без того стыдно, что Вам пришлось столько ждать. 

То, о чём Вы пишете в большом письме, бесконечно мне близко и дорого. Об Овсянке сказано так, что надо бы показать это всему свету. Будете ли где печатать об этом? 

Спасибо, что взяли на себя труд прочесть присланное, спасибо за добрый отзыв. Спасибо Вам за одиночество, хотя думать об этом тяжело, потому что нынче выбор этот срод­ни обречённости. Я пытаюсь мысленно собирать тех, кто многие годы были мне опорой (иные сами того не подозревая), с кем общался, кому так или иначе обязан лично: Дедков, Залыгин, Леонович, Битов, Кураев, Аннинский... Пытаюсь писать о них, чтобы осмыс­лить. Все очень русские (даже Аннинский, полуеврей-полуказак с бешеными голубыми глазами), все страшно одиноки (в этом и надежда, и беда,), а горше всего, что кого-то уже нет. Виктор Петрович и Вы (хоть с первым я виделся всего пару раз, когда работал в «Новом мире», а с Вами вовсе не встречался) для меня в этом ряду. Признаюсь, в 90-е я про себя осуждал Виктора Петровича за сомнительное «подписантство» (делился этим, кажется, с одним только Кураевым,), однако стихия - она и есть стихия. Из художников второй половины столетия он, бесспорно, первый, и тут даже Солженицын ему не помеха (или - без «даже»). А других, неодиноких русских вроде бы уже и не осталось на свете. Ни объединяющих нацию мыслей и верований, ни журналов - всё или пародия, или подделка, или, того хуже, провокация. Сегодня одиноки все люди с чувством пути; остальные, подавляющее большинство, даже талантливые из них, лишь «перехватывают», живут минутой. При Достоевском чувство пути было у всей нации, теперь его нет. Не думаю, что это означает, что нет пути; это обман, внушённое и самовнушённое. Это как с социалистическими идеями: самое для них время, и воздух буквально пропитан ими как стонами, а вот ошельмованы, некому их возродить (невыгодно и боязно) - так вроде бы и социальные интересы в народе напрочь отсутствуют. Все до последнего бедняка - огол­телые индивидуалисты! То же и с русскостью. Появись сейчас человек с совестью и умом Игоря Дедкова, да с голосом достаточно громким, объясни, что демократизм, терпимость и прочие либеральные блага не из Америки завезены к нам Ельциным-Гайдаром-Чубайсом в качестве экзотических фруктов, что весь девятнадцатый век прорастали они в русской почве как грибы после теплого дождя, - совсем иными стали бы и самочувствие русских (а соответственно - и поведение), и отношение к России в мире. Но и режим бы нынешний, лицемерный и двусмысленный, вместе с его казённо-патриотическими придатками, конеч­но, не удержался, а этого-то потомственные насильники и боятся. 

Вот какой бы журнал я нынче издавал: либерально-почвенный, с лицом русским и светлым. Лет 15 назад такое было возможно (востребовано обществом). Да, видно, время упущено. 

Ваше замечание о «породистом» журнале могу принять только как шутку. К сожале­нию, у «Родины» не слишком здоровая наследственность («правдинская»). В наше время из журналов один «Новый мир» мог бы сохраниться на должном уровне (в том числе эко­номически, оставаясь независимым), но его захватил тщеславный и алчный сброд. Ничего не поделаешь - «частная собственность»! 

Принимаюсь за Ваш очерк. Если осмелюсь предложить вам что-то поправить (я ведь человек испорченный, одно слово - редактор) - не рассердитесь, рассмотрите? 

С глубоким уважением 

С. Яковлев.

Дата: 2004 

От кого: Валентин Курбатов

Кому: Сергей Яковлев 

Дорогой Сергей Ананьевич! 

Спасибо за письмо! 

Сегодня мы встречались в библиотеке с трудным Д.Е. Галковским, которого высоко ценил (и было за что!) В.В. Кожинов. Вот уж кто одинок так одинок! Вот кто обдумывает русский путь терпеливо и последовательно, отчаянно зло (чего стоит его «Бесконечный тупик»), но, странно сказать, - при всей его горячей злости (вывел из себя целые институты) он, кажется, один переживает тупики нынешней мысли с настоящей сердечной болью. А уж кто только не звал его и Смердяковым, и просто подлецом, и чуть не подонком. Всем нам хочется дожить жизнь в прежних пределах, в вечном покойном «вчера» с устойчивой системой координат. А её уже не будет. Не будет прежней. Надо бережно искать новую, растить её в себе. А никто не хочет, потому что, к сожалению, это требует труда. Гораздо спокойнее отгово­риться, накричать, потребовать возвращения. Вот от него и отделываются бранью за его резкости и сталкивание человека с насиженного, но уже давно прогнившего места. Сегодня же я устраивал им встречу с нашим губернатором и даже попросил записать их беседу для телевидения. Власть и мысль так редко встречаются и разго­варивают друг с другом. Пытался навести как раз на разговор о русском пути, о стра­тегии, о перемене системы координат. Говорили, мучались. Видно было, как трудно, как хотелось своротить на привычные частности. А мне кажется важнее всего имен­но такой, пусть трудный, будто для уличного человека слишком отвлечённый, но заглядывающий вперёд диалог. Было бы наше доброе правительство поумнее, оно бы само посадило за стол своих дураков и крепких мыслителей - не для взаимных обвинений, а для выработки стратегии, где обе стороны отвечали бы перед своим народом одинаково. Хорошо бы такие диалоги власти и мысли проводить публич­но, чтобы люди слышали мысль обеих сторон и могли спросить за её воплощение. Да только ведь всё это мечтания. Хорошо хоть вот на малом губернском уровне их удаётся иногда заставить поговорить открыто и прилюдно.