Житие и страсть Жоржа Сименона - [6]

Они не голодали, но и до роскошеств было далеко. Тижи, никогда не подходившая к плите, разогревала на устроенной на подоконнике спиртовке дешевые полуфабрикаты. Зато она получила то, к чему давно стремилась — окунулась в атмосферу Монмартра — места, священного для художников всего мира

«В ту эпоху, которую называли «безумными годами» в воздухе было разлито какое–то неистовство, близкое к умопомешательству. Курс франка снизился на столько, что американцы демонстративно прикуривали сигары от тысячефранковых банкнот. Женщины носили страшно короткие платья и — великое новшество — трусики из шелкового трикотажа. Шелк был искусственный, розово–леденцового цвета и блестел. Жемчужные колье свисали ниже пояса, а шляпки надвигались до бровей. На Монпарнасе один за другим открывались ночные кабачки, причем, наибольшим успехом пользовались самые тесные, где невозможно было сделать и шагу. В фешенебельных гостиницах танцевали не только ночью, но и днем. Наемные танцоры, как правило, выходцы из Южной Америки, обучали своих партнерш танго. На смуглых носатых лицах чернели закрученные вверх усики, являвшиеся опознавательным знаком жиголо».

В 20‑е годы богачи и снобы пренебрегали автомобилями, которые продавались вместе с кузовами. Они покупали голую машину, потом заказывали у одного из четырех–пяти самых знаменитых мастеров, обосновавшихся в районе Елисейских полей, уникального дизайна кузов.

По улицам Парижа наравне с конными экипажами и двухэтажными автобусами, плыли роскошными «яхты», открытые «испано–сюизы», кузова которых, сделанные из красного или тикового дерева, украшали золоченые гвоздики.

Примерно в то же время английские инженеры Роллс и Ройс объединились для создания шикарного авто, сделанного полностью вручную.

В Булонском лесу регулярно устраивались Конкурсы элегантности, демонстрировавшие самые необыкновенные и дорогостоящие автомобили.

Выставочные стенды изобиловали красивыми манекенщицами и юными актрисами, нанятыми той или иной фирмой. В толпе сновали репортеры.

— Привет! — окликнул Сима коротышка в забавном лиловом пиджаке. — Я видел тебя в «Сплетнице». Хреновая газетенка, между прочим. — Ударим по пивцу! Вон в том загончике прессу поят на халяву.

— Без визитной карточки не пустят. — Вздохнул Сим. — Я недавно начал и еще не успел…

Новый знакомый подхватил под руку верзилу в унылом костюмчике и молниеносно проник в привилегированные угодья с надписью «Только для журналистов».

— Этьен Поль — репортер со стажем, — представился коротышка, садясь за столик.

— О, известное имя! — соврал Сим, взбодренный бесплатным пивом.

— Да, раскрутился неслабо. — Согласился Этьен, питавший, как и все коротышки, слабость к длинноногим верзилам. Чисто эстетическую. — Тебе надо пролезть в крупные газеты, те, что занимаются, в основном, общественно–политическими вопросами. У каждой свое кафе и там постоянно трутся репортеры, фотографы, и жирненькие киты от политики и бизнеса. За пару часов в этаком «салоне» ты нароешь информацию обо всем, чем дышит Париж. Что жрет, чем испражняется.

— Думаю, пока туда лучше не соваться — все забито опытными парнями с протекцией.

Хотя, опыт у меня большой. В Льеже меня каждая собака знала. Тут приходится начинать все заново.

— Я три года в профессии. Мне заказали репортаж о выставке сразу три журнала. Чуешь, какой размах! — Вставив монокль, Этьен проводил взглядом стайку манекенщиц, пришедших выпить кофе.

— Мне приходится, в основном, писать о происшествиях.

— Выдаешь «кровь на первую полосу»! Маленькие газетенки кормятся сенсациями. На первых полосах непременно кричащим шрифтом набрано: «Владелец крупного состояния, Почетный гражданин Бретани, мсье Говнюк сообщил о своем банкротстве!» или «Директор банка «Крокус» скрылся в неизвестном направлении, прихватив банковские счета и певичку из «Мулен Руж»». А главная статья доходов — убийства. Я тоже с этого начинал. Потом пошли рассказюльки. Ну, такие фривольные историйки, которыми нашпигованы все газеты и журналы.

— А платят как? — живо поинтересовался Сим.

— Это уж зависит от того, сколько ты успеешь накрапать, — Этьен уронил монокль, тот повис на шнурке. — Я, к примеру, весьма продуктивен! Моя машинка строчит, как пулемет.

Сименон взял напрокат старую пишущую машинку, грохочущую, словно паровоз. Теперь он, не тратясь на перепечатку, строчил рассказы для разных газет, не забывая про заметки, статьи и репортажи. Шум в комнате стоит такой, словно там работал кузнечный цех.

Писал он удивительно быстро: «изготовлял» по восемь рассказов в день и относил их в десяток газет под разными псевдонимами.

Количество газет, желающих взять рассказ Сименона, увеличивалось. Денег хватило, чтобы снять комнату на первом этаже великолепного дома эпохи Людовика ХУП на площади Вогезов. Жилище украшали диван, большущий стол, и настоящий мольберт, который смогла теперь приобрести Тижи. Это был квартал ремесленников, специализировавшихся по золоту и алмазам — вполне достойное место. Начался новый этап в жизни пары, ориентированный на богему не Монмартра, а Монпарнаса, на его бистро, ночные кабачки и торговцев картинами.