Житие и страсть Жоржа Сименона - [16]

Он занимался гольфом, плавал на байдарке, играл в волейбол, исходил Средиземное море на шхуне. В каждом порту вместе с моряками бросал вызов местной команде игроков в шары.

Он во многом преуспел, автор бешено популярного «Мегрэ». Только одного пока не удавалось сделать: получить согласия Тижи на рождение ребенка.

Тижи оказалась домашней женой. Она не рвалась в свет, довольствуясь приемами в собственной квартире, выходами в гости, на выставки, в театр. Жорж обладал достаточной свободой, добившись того, что даже под утро, явившегося на бровях мужа, Тижи не спрашивала: «где ты был?» Она знала, что ровно в шесть утра услышит из кабинета стук его машинки.

И все же, парижский образ жизни мужа, его увлекающаяся натура, настораживали ее. Опасения завести ребенка имели основание: в те времена еще не было модным оставаться матерью–одиночкой.

2

Сименон, как правило, не планировал заранее перемены в своей жизни. Острое желание бросить все и начать заново возникало неожиданно, и требовало немедленного утоления.

Как–то утром в середине лета 1937 года владелец апартаментов на авеню Ричард Уэллс сказал жене:

— Я хочу работать в домике среди сада, вдали от городов, туристов и совсем близко от моря.

В августе они покинули Париж на своей открытой машине, возложив на Буль заботу о квартире. Он запомнил это утро — мягкий воздух, легкое подрагивание листвы в Булонском лесу, в смотровом зеркале промелькнули стоящие в ряд перед его домом «испано–суизы», «роллсы», «паккарды».

— Ты грустишь? — заметила Тижи прощальный взгляд круто развернувшего автомобиль мужа.

— Я думаю о том, что мы уже никогда сюда не вернемся.

У Сименона были деньги, а значит, теперь он мог выбирать все, что ему по душе. Душа тянула в деревню.

Поиски нужного дома заняли два месяца. Это должен был быть домик у моря достаточно живописный, просторный, стоящий в отдалении от людных мест и туристических троп. К тому ж, имевший нечто совершенно особенное. То есть — Сименон ждал любви с первого взгляда.

Наконец, это произошло. Старая дворянская усадьба неподалеку от Ла — Рошели, с башенкой и винтовой каменной лестницей словно околдовала их. Впоследствии, когда дом был приобретен, и началась реконструкция, в нем открывались все новые и новые сюрпризы. Постройка, относившаяся к эпохе средневековья, служила, скорее всего, монастырем. Строители освободили от последующих наслоений просторные залы с арками, нишами и каминами. Сохранив дыхание веков, Сименон оснастил новое жилище всеми благами цивилизации — отоплением, ванными, телефоном, гаражом.

Огромная усадьба с прудами, прекрасным садом давала простор фантазии. Садовник и кузнец занялись садом. Были выкованы изящные арки для виноградника и вьющихся роз. Разбит цветник, огород, выстроены теплицы. Это место Сименон предполагал сделать своим родовым гнездом, пристанищем многих поколений — «домом любимой бабушки».

Супруги обожали животных. Появилась конюшня со скакунов и целый зоопарк вывезенных из разных стран животных. В пруду плавали пол тысячи уток, в зоосаде проживали куры, кролики, белые индюки, самый большой индюк получил прозвище Мегрэ. Приобретенные на Мальте пары экзотических птиц, были запущены в огромный вольер. В роще развели фазанов, из Анкары привезли трех волчат, двое из которых погибли. Но третий вырос в крупного самца и на поводке сопровождал в прогулках хозяев. Для любимой рысистой лошади Сименон купил двуколку и лихо ездил на ней на рынок в Ла — Рошель.

Окрестные леса манили, возбудив интерес к охоте. Сим приобрел хорошее ружье, необходимую экипировку высшего класса и в сопровождении местного жителя, выходил на охоту. Однажды, ему удалось подстрелить косулю. Он бросился к добыче, ломая кусты и увидел содрогающееся от боли животное. Молоденькая косуля жалобно стонала и из ее прекрасных, молящих глаз, текли настоящие слезы. Под нежным животом, простреленным пулей, растекалась на яркой траве невероятно алая кровь. То, что испытал в эти минуты Сименон, можно сравнить с ошеломляющим ужасом, который парализовал невольных убийц в его романах. Выйдя из оцепенения, он добил животное выстрелом в голову и убежал, не видя дороги. С охотой навсегда было покончено.

Знаменательна и другая история, смысл которой Сименон поймет много лет спустя. Он был юным репортером отдела происшествий в Льеже — не сентиментальным, бравирующим своей смелостью, атеизмом и пренебрежением к смерти. Его удивило количество рогов, украшавших стены гостиной одного любителя охоты, к которому он случайно попал. Крупный делец, завзятый охотник с гордостью показывал свои трофеи и называл точное количество убитых животных. Из шкурок лисиц его жена сделала одеяло, из бобровых — коврик. Много лет спустя, навещая близкого человека в психиатрической больнице, Сименон заметил тихо старика, свернувшегося на своей кровати.

— Кто это? Мне кажется, я знаком с ним. — Спросил он медсестру.

— Господин N из Льежа. Бедняга потерял всю свою семью. Но знаете, о ком он плачет каждую ночь? О каких–то лисах, енотах…Увы, безнадежен.

Итак, Сименоны активно заняты хозяйством. В усадьбе работают строители, садовники, крестьяне чистят пруды, вскапывают огород. Сим, Тижи и Буль трудятся, не разгибая спин. Так много сделано, но еще больше хочется сделать на этом великолепном куске земли, ставшей собственностью.