Житие Григория Хандзители - [30]
Святой сказал им: "Хотя я уготовал себя господу, от юности трудясь посильно, но слишком много чести в ваших словах, отцы служители Христа, однако бог ищет усердия в людях, воздавая в награду покорным царствие, и да сподобит меня также поселиться вместе с творящими его волю молитвами всех вас, у вас же да будет мое воздержание и терпение в монашестве, которое наблюдали вы с тех пор, как я поселился среди вас, до сегодня, так как этим путем надлежит искать небесного царства. Творите молитву обо мне, чтобы мне была дана благодать перед богом для помощи вас, пособникам моим в господе".
LХХIХ. Тогда-то он говорил братьям, находившимся в Хандзте: "Дети мои, соблюдайте для спасения вашей души заповедь, которую впервые вы слышали от меня, совершайте постоянно мою память. И если я обрету смелость перед Христом, благие щедроты его не пресекутся у вас в обоих мирах. Ныне Христовым крестом заповедую вам похоронить мою плоть вместе с моими братьями, так как я не превзошел их в стяжании добродетелей. Посему прошу вас всех никогда не забывать в ваших перед богом молитвах всемерно молящегося и ныне возносящего моления о вас Христу во веки.
Меня, смертью ставшего вам чуждым, поминайте постоянно в молитвах и службах, видя место моего пребывания на чужбине, так как вот до часа нового призыва плоть моя обратится в прах, а душу примет господь".
LХХХ. Пока блаженный Григорий говорил эти слова, вид его прекрасно украсился непостижимым светом и блеском во Христе: стан ангелов господа обступил его и благовоние честных курений наполнило все воинство, собор отцов. Так как душе праведника привычно было видеть святые небесные господства, то и теперь он услышал от них следующий глас: "Не бойся, иди к нам, вожделенный служитель Христа, ибо Христос, небесный царь, призывает тебя, земного ангела и небесного человека. Так приходи радостно и нескончаемо ликуй у твоего господа. Блажен в людях ты, приготовленный наследовать блаженную славу и радостный во веки!" Эти слова слышали некоторые из учеников, славное же видение видели все. Тогда блаженный целиком отдался непреодолимой радости, осенил крестом свой монастырь и благословением во веки благословил братьев вместе со всеми верующими, говоря: "Христос царь, сам пострадавший и искушавшийся, ты в силах помочь тем, которые искушаются кознями и соблазнами врага, так как ты – помощник христиан. Господи, охрани твоею десницею уповающих на твое имя, избавь их от зла и даруй им бесконечную радость, меня же, раба твоего, спаси в твоем царствии и милостиво помяни твоим царствием".
LХХХI. Таким образом он предал свою душу господу и присоединился к собору ангелов, так как безтелесные ангелы и человеческие души имеют одну природу, дух человека владеет ангельским даром слова. Хотя Давид об умолчании телесных языков говорит: "В тот же день исчезают все замыслы их", но он же говорит о душах святых: "Торжествуют святые во славе, радуются памяти о них" и ходатайствуют перед Христом о славящих их. Ибо до суда над живыми и мертвыми они пекутся о молящихся смертных, верующих, и по обету царя ожидают полной радости и ликования, когда при пришествии господа во славе унаследуют славу выше их прежней славы.
Собирание избранных четырьмя небесными ветрами от края до края неба значит следующее: Христос ветром, точно колесницею, соберет своих святых у себя на радость и утеху во веки, когда каждый из них покажет господу свои труды и взамен возьмет неиссякаемое богатство.
LХХХII. Тогда, блаженный отец, вместе с избранными твоими детьми, которых ты представишь Христу, будет ликовать новый мученик Христа вожделенный Иоанн, из Хандзты доходивший до Иерусалима, убитый руками сарацин в Багдаде за Христа, озаренный знамением. И какое будет в то время утешение нам, нерадивым, носящим звание твоих учеников, когда у нас заглохла взаимная любовь, все добрые дела сократились и недостатки возросли.
После милосердия бога и ходатайства всех святых, у нас упование на твои молитвы, святой отец. Прими, преподобный, в жертву нашу веру, так как ты знаешь нашу любовь. Хотя ты не видишь нас телесно, не забывай нас. Да будет твоя благодать в помощь нам, обитателям святых пустынь и всему воинству, чтобы мы оказались с тобой в жизни непреходящей радости.
Ныне, возлюбленные верующие во Христа, рядом с милосердием бога и ходатайством святых нам также нужно рвение для совершения посильно добрых дел, чтобы удостоиться прощения грехов и великих милостей во веки.
LХХХIII. Преставление блаженного отца нашего Григория произошло, когда число его лет достигло сто второго года, в 81-й хроникон. Житие его написано спустя 90 лет после его преставления, в 6554 году от начала мира, в патриаршество в Иерусалиме Агафона, в католикосство Михаила во Мцхете, в господство над грузинами куропалата Ашота, сына Адарнерсе, царя грузин, в царствование над абхазами Георгия, сына царя Константа, во дни эристава эриставов Сумбата, сына царя Адарнерсе, в магистерство Адарнерсе, сына магистра Баграта, когда эриставом был Сумбат, сын мампала Давида, Христос да дарует им всем бесконечную славу.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.