Житейская правда войны - [96]

Вообще в семье разговор на эту тему заходил очень редко. Однако, когда я заинтересовался этим вопросом, мать отрезала: “Серова выдумала всё это сама!” Мне бы не хотелось обидеть потомков актрисы. Возможно, у неё были на то причины, однако в нашей семье эту историю вспоминали с горечью. Злые языки, как говорится, страшнее пистолета, и бабушке пришлось тогда нелегко. Мама рассказывала мне, что маршал, по его же собственным словам, не питал большой симпатии к Валентине Серовой. Их встреча не произвела на него впечатления. И он сначала не понял, что ту галантность, которой Рокоссовский был известен, актриса истолковала по-своему. Думаю, что прозрел он только тогда, когда кто-то из знакомых пересказал слух о его романе с Серовой. Он сразу сел за перо. Написал жене, чтобы держалась, не переживала: “Я знаю, что тебе будет трудно, так как всяких слухов и сплетен не оберёшься. Причиной этому является то обстоятельство, что многим стало просто лестно связать моё имя с собой. Отметай все эти слухи и болтовню, как сор” Это было спустя две недели после возвращения на фронт. Бабушка знала, что всё это неправда, что после госпиталя он был дома, а не у Серовой, что во время лечения она, а не актриса сидела у изголовья больного, но всё равно приятного мало…

По рассказам деда, Серова действительно писала ему письма, один раз приезжала с артистами в его войска. Тогда она настаивала на отдельном выступлении со своей бригадой в штабе фронта. Шёл 43-й год, обстановка была напряжённая, и он отказал. Да и на фронт артистов пустили только потому, что генерал понимал: людям нужно хоть на мгновение отвлечься от войны, и лишить солдат небольшого концерта, да ещё и с участием той, которая “умела ждать, как никто другой”, он не мог. В качестве командующего Рокоссовский был предельно гостеприимен, и только. Кстати, когда я спросил у одного из сослуживцев деда, приезжала ли на фронт Валентина Серова, тот ответил: “А как же! Приезжала. И не только Серова. Многие артисты приезжали”. На мой вопрос, приезжала ли она к Рокоссовскому, ветеран обиделся: “Почему к Рокоссовскому? К нам ко всем приезжала. Поднимать боевой дух”. Потом он понял, почему я спрашиваю: “Ах, ты об этом? Вздорная болтовня! Такие слухи распускают те, кто тогда не был на фронте”

Люди из окружения Рокоссовского, и прежде всего военные, с удивлением слушали рассказы о мнимом романе и искренне смеялись. Всё-таки командующий всё время на виду, и его личная жизнь, уж поверьте, была известна его сослуживцам. Она, кстати, не была такой безоблачной, святым мой дед не был, тем более война… он встретил одну женщину — военврача Галину Таланову. Она была с ним всю войну, родила дочь. И его семье, и соратникам всё это было известно. Знали они также, что Рокоссовский разрывается между двумя любимыми женщинами, одна из которых рядом с ним переносит фронтовые невзгоды, а другая ждёт его дома. Она ждала его всегда — и когда он сидел в “Крестах” по ложному обвинению, и когда ушёл на фронт. Валентине Серовой места в этом любовном треугольнике не было. И можно себе представить, как не ко времени и не к месту была эта известная актриса со своей известной любовью…

Светлана Павловна Казакова рассказывала мне, как старший сын Казакова Виктор, служивший в штабе артиллерии Центрального фронта, по поручению Рокоссовского лично отвозил Серовой записку, в которой тот просил больше не писать ему, а также пачку её писем. Они были даже не распечатаны. Серова сама открыла дверь. Прочитала. Сказала: “Я сейчас напишу ответ” — “Никаких ответов не нужно — у меня приказ”».

Константин Константинович со слов внука «был очень стеснительным человеком, ему всё было “нехорошо”, “неудобно”…»

К слову, в год знакомства с Рокоссовским Валентина Серова уже успела сняться в известных советских кинокартинах «Девушка с характером», «Сердца четырёх» и была достаточно популярной актрисой. Сам Константин Симонов, будущий её муж, посвятил ей своё знаменитое стихотворение «Жди меня». Его опубликовали не где-нибудь, а на страницах «Правды» зимой 1941 года. Было и другое…

Как утверждает Ариадна Рокоссовская, незадолго до приезда семьи Рокоссовский вежливо попросил Валентину Серову больше к нему не приходить. «Вдова маршала Ерёменко рассказывала, что Валентина Серова в тот день была очень расстроена. Она плакала, её завели в процедурную, дали каких-то успокоительных капель».

В общем, на самом-то деле маршал Рокоссовский не был никаким ловеласом и похитителем женских сердец. Он был просто полководцем…

В 1949 году его вызвали в Москву. Сам Сталин пригласил на свою дачу. Когда на Ближней Рокоссовский не обнаружил вождя, то в недоумении просто сел в кресло и стал ждать. И вдруг из сада появился Сталин с букетом белых роз, и видно было, что он их не резал, а ломал, — руки были в царапинах.

— Константин Константинович, — обратился Сталин, — ваши заслуги перед Отечеством оценить невозможно. Вы награждены всеми нашими наградами, но примите от меня лично этот скромный букет!

И. В. Сталин

После войны Сталин от имени государства подарил Рокоссовскому роскошный особняк на Патриарших Прудах. Константин Константинович «царский» подарок принял, но разделил его на несколько квартир. «Освободившиеся» он предоставил своим сослуживцам по штабу фронта…