Жилище в пустыне. Изгнанники в лесу - [11]
Не стоит вам подробно описывать все превратности долгого пути по обширным равнинам, с переправами через великие реки, протекающие между Сент-Луисом и Санта-Фе. В прериях мы столкнулись с индейским племенем паупн, а на берегу Арканзаса – с маленьким кланом чейен; но ни те, ни другие не причинили нам вреда. Месяца через два мы свернули с дороги, облюбованной коммерсантами, и, во избежание встречи с индейцами аррапао, пошли вдоль реки Канадирна и переправились на ее правый берег.
Вскоре выяснилось, что мы углубились в подозрительную и опасную область. Продвигались мы крайне медленно. Трава, по которой мы шли, то и дело пересекалась «арройосами», тянувшимися к реке. Большинство этих балок образовывали глубокие, хотя и совершенно просохшие, рвы, и нам приходилось ежеминутно останавливаться, наводить подобие понтонного моста для перевозки фургонов.
В одну из таких переправ сломалась ось у моей повозки. Мы с Куджо распрягли быков. Караван обогнал меня и проследовал дальше. Приятель мой, молодой шотландец, заметив, что у нас что-то неладное, возвратился галопом и предложил остаться с нами и помочь. Я отклонил его услуги, сказав, что нагоню остальных и что, во всяком случае, наверстаю задержку к ближайшему ночному привалу. В практике караванов сплошь и рядом случается, что какой-нибудь фургон остается для починки; если он не появляется к ночной стоянке, за ним посылают наутро упряжку, чтоб выяснить причину опоздания. Зная столярные способности Куджо, я не сомневался, что к вечеру нагоню караван. Шотландец, вполне разделявший мою уверенность, простился со мной и вернулся к фургонам. Через час с помощью гвоздей и веревок мы с Куджо основательно починили ось и погнали быков вдогонку за товарищами.
Не проехали мы даже мили, как обод одного из колес, рассохшийся и покоробившийся вследствие жары, соскочил с места, и спицы чуть не рассыпались. Эта поломка была несравненно серьезнее, чем случай с осью.
Вначале мне пришло в голову пуститься вскачь и вернуться с подмогой; но я уже достаточно надоел в пути моим спутникам; мексиканцы роптали, что я им вообще в тягость, и раза два уже отказали мне в помощи. Правда, я мог обратиться к молодому шотландцу, но не хотелось лишний раз обязываться.
Решив управиться самостоятельно, мы с Куджо сбросили с себя одежду, чтобы ловчее было работать. Жена моя Мария, хотя и воспитанная кисейной барышней, умела приспособляться к обстоятельствам, она поощряла нас бодрыми шутками, припоминая историю с городом Каиро и подводной фермой. Нет ничего более утешительного для людей, попавших в беду, как мысль о том, что им могло бы быть еще хуже. При этой мысли мы воспрянули духом и решили добиться успеха, преодолев все трудности.
Успеха мы добились. Работая молотком и руками, мы с грехом пополам натянули обод на колесо, но эта кропотливая работа отняла так много времени, что уже совсем стемнело. Когда повозка вновь утвердилась на своей оси и готова была двинуться дальше, мы с тревогой убедились, что солнце зашло. Не зная дороги, мы не осмеливались путешествовать ночью, а так как поблизости была вода, мы сочли благоразумным дождаться на месте утра.
Мы поднялись чуть свет. Подкрепившись завтраком, мы тронулись в путь по следам каравана. Нам показалось немного странным, что попутчики наши не проведали нас за ночь, и, ежеминутно вглядываясь вдаль, мы ждали, не появится ли кто-нибудь из них, отряженный караваном.
До полудня мы никого не встретили. Местность была суровая, голая, с каменистыми пригорками и щетиной тощего кустарника.
Когда мы продвинулись достаточно далеко, со стороны гор послышался все явственней какой-то гул, сопровождаемый грохотом, напоминавшим разрыв ядра.
Что могло это значить? Мы знали, что в артиллерийских зарядных ящиках перевозились ядра; но неужели на товарищей напали индейцы? Неужели стреляли из пушек по индейцам? Нет, это невероятно. К тому же мы слышали только одиночный взрыв, тогда как при пушечной стрельбе всегда бывает двойная разрядка звука: когда ядро вылетает из жерла пушки и когда оно разрывается. Неужели нечаянно взорвался один из снарядов? Трудно поверить…
Мы остановились, прислушались, но звук не повторился. В этом томительном выжидании прошло полчаса. Наконец мы двинулись дальше, не столько обеспокоенные причиной взрыва, сколько заинтригованные тем странным обстоятельством, что никто из каравана не был послан осведомиться о нашей участи.
По-прежнему следуя по колеям фургонов, мы с раздражением убеждались, что они совершили за день огромный переход; солнце уже садилось, а до ночной стоянки каравана было еще далеко. Наконец мы добрались до нее.
Кровь стынет в жилах при воспоминании о зрелище, которое нам представилось: все фургоны были с разорванной холстиной и опрокинуты; грузы валялись на земле, тут же стояли пушки, тлели огни потухающих костров.
На земле были распростерты трупы людей и животных, а волчья стая с воем и сварой оспаривала добычу друг у друга. Часть лошадей, быков и мулов, принадлежавших каравану, валялась без признаков жизни, а остальные куда-то исчезли.
На земле были распростерты трупы людей и животных, а волчья стая с воем и сварой оспаривала добычу друг у друга
