Жила - [18]
Д е д. Со всеми случается, да не всем прощается.
П а ш а. Вы о чем? Помочь бы ей надо, а то плачет она, жалко мне ее.
Д е д. Ты, паря, как чихотная трава, одно расстройство мне от тебя. Чего там с ней такое приключилось?
П а ш а. Не говорит. А Дарья велела вас позвать. /Оглядывается/. А эти где? Ушли?
Д е д. Коль ноги есть, то отчего не пойти? Ой, навязались вы на мою голову. У Дарьи что ли девка?
П а ш а. У ней. Плачет.
Д е д. / Ворчливо/. Без деда Башкура и шагу ступить не можете. Ты иди, милок, иди, я опосля подойду.
П а ш а. Хорошо. /Пожимает плечами, видит оставленные вещи , бутылку на столе, но промолчав уходит/.
Д е д. Вот оно как... Были бы хоромцы, будут и знакомцы. /Уходит/.
Затемнение.
Картина 3.
На лавочке возле избы Дарьи сидят Маша и Д а р ь я.
М а ш а. /Всхлипывает/. Вы уж простите меня, что я самородок потеряла, на берегу его выронила.
Д а р ь я. Нашла о чем слезы лить, чем голову портить. Потеряла, значит так тому и быть. Нашел, молчи и потерял не кричи.
М а ш а. Так жалко...
Д а р ь я. Жалко у пчелки, а пчелка на елке, коль елку срубят, то и пчелку загубят. Ой, девка, еще такая молодая, а уже плаксивая.
М а ш а. Ой, как мне стыдно.
Д а р ь я. Стыд не дым, глаза не выест.
М а ш а. Добрая вы.
Д а р ь я. Какой уродилась, такой и сгодилась.
М а ш а. Спасибо вам, что не ругаете меня, а то я так боялась...
Д а р ь я. Да ладно тебе. Значит потому и ревешь, что самородок утеряла?
М а ш а. Не только его. /Громко всхлипывает/.
Д а р ь я. А ещо чего могла потерять? Вроде все при тебе.
М а ш а. /Ревет/. Не скажу!!!
Д а р ь я. Я тебя и не неволю, только реветь-то зачем?
М а ш а. /Закрывает лицо руками/. Как я жить теперь буду?! Как?!
Д а р ь я. А чего не жить, коль живется?
М а ш а. Не хочу!!! Сама себе противна!
Д а р ь я. Да что же это вышло-то? Чует мое сердце, беда с тобой стряслась. /Догадывается/. А ты случаем в речку нашу, что подле деревни течет, не залазила?
М а ш а. Да!
Д а р ь я. Ой, Господи! И молитву не прочла?
М а ш а. Если бы я ее знала, молитву вашу.
Д а р ь я. Да чего же мне теперь делать с тобой? Сама чего думаешь?
М а ш а. Не знаю. Домой хочу, к маме.
Д а р ь я. И мать тебе не поможет. Тут дело сурьезное, деда Башкура просить надо, чтоб пособил. Его вся эта нечисть уважает, слухается.
М а ш а. Павлик за ним пошел, придут скоро.
Д а р ь я. Парню своему ни словечка не говори, а то только хуже наделаешь.
М а ш а. У меня и язык не повернется сказать ему.
Д а р ь я. Вроде идут и дед Башкур и парень твой с ним.
Картина 4.
К дому Дарьи подходят дед Башкур и П а ш а.
Д е д. Давно ли видались, а вновь повстречались. Чего скажете-молвите, зачем звали?
Д а р ь я. Ой, да и не знаю, как сказать тебе, Б а ш к у р. Беда, одним словом с девкой вышла. /К Паше/. Ты бы, милок, пошел куда по делу или так, посекретничать нам надо.
П а ш а. /Обиженно/. Как чего так сразу Павлик сходи, Павлик принеси...
Д е д. Ну, чего, Федул, губы надул? Погуляй чуть, коль Дарья просит.
П а ш а. Хорошо, погуляю. Как скажете. /Уходит/.
Д е д. Теперь сказывай быстрей, а то у меня самого в дом такие незваные гости нагрянули, что долго мне с вами толковать никак нельзя.
Д а р ь я. Сразу и не скажешь... Девка вон в речку нашу без молитвы сунулась, а русалка, видать, покрала у ней ... /Разводит руками, показывая, что не может произнести вслух слово/.
Д е д. Понял, не дурак. /К Маше/. Ты, девка, млада годами, да стара бедами. Говорил тебе, когда банницу обидела, что добру не бывать, не поверила, теперь хлебай беду, да не одну.
М а ш а. /Всхлипывает/. Чего же мне делать? Как жить дальше?
Д е д. Как жить дальше, говоришь? Чего же ты ране меня о том не спросила, а дождалась, когда беда на роток набросит платок. Жгуча крапива родилась, да во щах уварилась.
Д а р ь я. Ладно тебе, Башкур, девку пилить. И так натерпелась, намучилась. Скажи лучше как ей свое хозяйство на место вернуть.
Д е д. /Важно/. То все не так просто как вам думается. Тут надо с умом, с оглядкой подойти, не с кондачка. Только не по нраву мне энто дело.
Д а р ь я. Ты нас хоть совсем не люби, да почаще взглядывай. Не тяни душу. Сам мне говорил: не спрашивай всякого, спроси бывалого. А кого как не тебя к этому делу призвать? Боле и некого.
Д е д. Так и быть, возьмусь, помогу чем смогу. Только пущай она мне прежде слово даст крепкое.
М а ш а. Какое слово?
Д е д. Что парня этого пуще жизни любить будет, ни в чем ему не перечить, а слушать и привечать сколь Бог лет на жизнь отпустит.
М а ш а. Как я могу такое слово дать? Для этого полюбить надо.
Д е д. А ты и так его любишь, хоть сама о том не ведаешь.
М а ш а. Вы уж скажете...
Д е д. И скажу, а чего тут такого? Ум истиною просветляется, а сердце любовью согревается. Не будет тебе в жизни счастья без него, попомни мое слово.
Д а р ь я. Ты, Башкур, словно поп-батюшка: и поженил и повенчал и свадьбу отыграл.
Д е д. А тебя не спрашивают, ты и не вскрикивай. Как я сказал, так тому и быть. А ежели чего не так, поступайте, как знаете.
М а ш а. Я согласна.
Д е д. Даешь слово?
М а ш а. Даю.
Д е д. Клянись.
М а ш а. Клянусь.
Д е д. Не так клятву дают, с чувством, с сердцем надо выговаривать. Помни, что с тобой случилось-вышло, а коль клятву нарушишь, то обратно все и возвернется.
XVIII век. По подозрению в подлоге тобольский искатель приключений Иван Зубарев схвачен, заключен под стражу, но бежит и оказывается… при дворе прусского короля Фридриха, получая задание — освободить царственного узника Иоанна Антоновича. Роман «Обреченный странник» известного сибирского писателя Вячеслава Софронова является второй частью тетралогии, посвященной государю Иоанну VI Антоновичу, открывая неизвестные страницы исторического прошлого.
Царствование императрицы Елизаветы Петровны — время весьма авантюрное и динамичное. Тобольский посадский Иван Зубарев грезит открытием серебряных приисков на Урале и лично подает императрице прошение об этом. Сам академик Ломоносов делает пробы из привезенных им руд, а судьба сводит его с братьями Шуваловыми, канцлером Бестужевым и известным вором–сыщиком Ванькой Каином… Роман «Отрешенные люди» известного сибирского писателя Вячеслава Софронова является первой частью тетралогии, посвященной государю Иоанну VI Антоновичу, открывая неизвестные страницы исторического прошлого.
Широка, щедра и привольна Сибирская земля, неисчислимы и разнообразны ее дары. От века не знал этот край вкуса крови и запаха смерти, пока не явились с полуденной стороны сильные и жестокие степняки-сарты под предводительством молодого и честолюбивого хана Кучума, что буквально означает "пришлый". В противоборство с ним вступает тоже молодой и отважный хан сибирцев Едигир…Роман "Путь диких гусей" известного сибирского писателя Вячеслава Софронова является первой частью трилогии о Великом хане Кучуме, вписавшем в историю Сибири не одну яркую страницу.
Прошли уже многие годы после поражения династии рода Тайбуги. В столице Сибирского ханства, Кашлыке, властной рукой правит хан Кучум. Но жив князь Едигир, который уходит далеко на запад и волею судьбы принимает православие. А меж тем, хан Кучум, окрепнув, заручившись поддержкой соседних князей, набирает отборное войско и тайно готовится к войне с Москвой.Вторая книга трилогии известного сибирского писателя Вячеслава Софронова не только продолжает первую — "Путь диких гусей", — но идет дальше, раскрывая все новые и новые действия того времени, подводя читателя к главнейшему событию XVI столетия — присоединению Сибири к России.
Повелением императора Петра I весь род Мировичей был сослан из теплой цветущей Полтавы в холодную Сибирь. На долю главного героя, Василия Мировича, также выпадают суровые испытания: потеря в раннем возрасте родителей, обучение в Кадетском корпусе, участие в знаменитом Гросс-Егерсдорфском сражении в Пруссии, а случайное знакомство с офицером секретной службы приводит его на рождественский бал к наследнику престола, где он неожиданно получает жестокий урок. Исторических документов о Василии Мировиче практически не сохранилось, автор предлагает возможную биографию и обстоятельства жизни, при которых сформировался характер героя, известного благодаря неудачной попытке освобождения наследника российского престола из Шлиссельбургской крепости. Роман «Непоборимый Мирович» популярного сибирского писателя Вячеслава Софронова является третьей частью тетралогии, посвященной государю Иоанну VI Антоновичу, открывая неизвестные страницы исторического прошлого.
В последней книге исторической трилогии "Кучум" известного сибирского писателя Вячеслава Софронова дается своя, до сих пор не встречавшаяся трактовка происходивших четыре века назад событий.Русское государство во второй половине XVI века вело трудную, кровопролитную войну на западе. Иван IV Грозный призвал на помощь казачью вольницу, что противостояла на южных рубежах крымскому и ногайскому ханам. Среди казачьих атаманов, отправившихся в Ливонию, был Ермак Аленин, в будущем — легендарный покоритель Сибири.А в это же самое время в Бухаре готовился к войне с человеком, убившим его отца, молодой князь Сейдяк.