Жил-был кудесник - [28]

Я достал из кармана карточку и ткнул её чуть ли не в лицо девушки. И до того неприветливое, оно превратилось в камень.

- Дайте сюда, - ледяным тоном сказала она и попыталась выхватить у меня карточку.

Но я вовремя отдёрнул руку.

- Это не ваше! - отчеканила девушка.

- И не ваше, - возразил я.

- Это - собственность Центра по делам беженцев! - повысила она голос.

- А по-моему, это собственность беженки из Россиянска Татьяны Рудчук. Поэтому отдам я карточку только ей.

На меня почему-то нахлынуло абсолютное спокойствие. Чем выше поднимала тон девушка, тем больше я чувствовал себя королём положения.

Несколько мгновений девушка испепеляла меня взглядом.

- Хорошо, - неожиданно согласилась она и процедила сквозь зубы: Сейчас я её вызову...

И утопила клавишу на пульте.

Я чуть было сардонически не спросил: "Как же вы её вызовете, если она у вас не работает?" - но тут увидел, как из левого коридора появился крепкого вида парень в белом халате и направился к стойке. Я мельком глянул на него, но, краем глаза уловив движение справа от себя, оглянулся. Из правого коридора выходил точно такой же парень. Словно близнец первого. Не успел я ни удивиться их схожести, ни такой синхронности появления, ни, тем более, заподозрить что-либо неладное, как парень слева подскочил ко мне и заломил руку за спину.

- Что вы... - ошарашено выдавил я чисто по-интеллигентски, пытаясь оглянуться на него, и тут же ощутил, что и мою вторую руку точно также заламывают.

- Да что тут происходит?! - заорал я в лицо девушке, так как из-за заломленных рук мышцы шеи одеревенели и не позволяли голове повернуться ни к одному из парней.

Ничего она не ответила, но от ледяной улыбки, вдруг появившейся на её лице, меня бросило в жар. Было в этой улыбке что-то такое, что заставило меня позавидовать судьбам отечественных нуворишей, изрешечённых автоматными очередями рэкетиров. В медицинских Центрах, типа этого, иногда с людьми делают такое, что пуля в лоб кажется наградой. Вот тебе и король положения...

Вообще-то драться я не умею. Не приходилось как-то, вероятно, из-за моего мягкого и уступчивого характера. Но как это делается - знаю. На то и писатель. Проводились у нас на семинарах встречи с любопытнейшими личностями. "Самое главное, не обращать внимания на боль, - рассказывал нам обладатель чёрного пояса какого-то из экзотических восточных единоборств. Помните анекдот, когда сэнсэя спрашивают: "Что делать, когда противник наносит удар двумя пальцами в глаза?" А сэнсэй отвечает: "Дайте пальцам противника проникнуть как можно глубже в ваши глазные яблоки, а затем резким движением головы ломайте их!" И в этом анекдоте есть доля истины..." - поучал нас обладатель чёрного пояса, а затем показал, что нужно делать, когда тебе заламывают руки.

Конечно, гибкость у меня уже не та, что в молодости, но что-то от занятий спортом в студенческие годы ещё осталось. Не обращая внимания на треск в плечевых суставах, я резко прогнулся вперёд и, подпрыгнув, попытался достать пяткой голову крепыша справа от себя. И достал-таки. Причём так, что тот кубарем отлетел в сторону. Правда, не тот, что справа, а слева. Тут бы мне освободившейся рукой и вмазать крепышу справа, но она застряла в бесчувственном положении где-то между лопаток. И я просто изо всей силы боднул его головой в лицо. Нос парня хрустнул, как стеклянный, а я, почувствовав свободу, ринулся из вестибюля на улицу.

Очнулся я на каких-то задворках в полной темноте, когда понял, что никто за мной не гонится. И вот тут-то боль меня и скрутила - чуть волком не взвыл. Оказывается, бежал я с вывернутыми за спину руками и чем открыл стеклянные двери Центра - головой, плечом - не помнил. Но вроде не разбивал. Стоя в луже под моросящим дождём я кое-как со стоном и зубовным скрежетом освободил руки из-за спины. Боль в суставах была немилосердной, но, к счастью, вывихов не было - кто бы мне их вправил? А когда освободил руки, и боль отпустила, со мной произошло то, что никогда не случается с киногероями в боевиках. Голова закружилась, слабость охватила тело, я упал на четвереньки в грязь, и меня стало выворачивать наизнанку.

Добирался я домой задворками: боялся, что крепыши из Центра по делам беженцев легко разыщут меня на улицах на иномарке - ишь, Елену на "тойоте" привезли! Но всё обошлось.

К дому тоже подходил осторожно - вдруг Елена сообщила мой адрес? Но и здесь всё было спокойно. На всякий случай я, не торопясь и внимательно осматриваясь, прошёлся вокруг дома и нечаянно наступил на кошку. Она с диким мявом бросилась в кусты, перепугав меня похлеще, чем крепыши из Центра. И как её угораздило мне под ноги сунуться? Вот и верь после этого, что кошки видят ночью лучше, чем днём.

Вошёл я в квартиру осторожно, на цыпочках, - а вдруг обознался там, у Центра по делам беженцев, и Елена, как ни в чём не бывало, спит в комнате. Но нет, дверь в комнату была открыта, и я, включив в коридоре свет, убедился, что дочка Татьяны действительно уехала.

Тогда я поплёлся в ванную и, увидев себя в зеркале, в очередной раз ужаснулся. Так заляпаться грязью даже при всём желании просто невозможно. Лишний раз убедился, что всё, что совершается непроизвольно, получается более основательно, чем когда делаешь это же самое осмысленно. Если бы Елена оказалась дома, представляю себе её реакцию на моё появление в таком виде!