Жестокие истины (Часть 1) - [33]

  Сильво Персон нетерпеливо хлопнул кнутом по голенищу:

  -Вы не можете лечить сейчас никого в этом городе, пока не получите звание медика! Тот, кто нарушит устав, будет изгнан с позором, предварительно обвалянный в смоле и перьях. Но Сильво Персон еще имеет какой-никакой вес в Кравене! Скажу откровенно: я присутствовал на последнем заседании Гильдии медиков; среди прочего там обсуждался и ваш вопрос, любезный Рэмод. Так вот, я настоял назначить вам в испытание излечение малышки Альгед. Эти выжиги согласились довольно быстро - думают, поди, что вы тоже обломаете о нее зубы! Слушайте же: вылечите ее и докажите, что вы стоите больше наших костоправов! Кроме того, - добавил он, тоном ниже, - Это последняя надежда для Рона.

  

  

  Когда они вышли во двор, Элиот с наслаждением вздохнул полной грудью. Там, за тяжелой дубовой дверью осталась девушка по имени Альгеда. Она умирала, эта девушка - скелет уже проступал сквозь кожу, и дышала она судорожно, как рыба, выброшенная на берег. Он вспомнил суетящихся вокруг старушек-приживалок, гору подушек, свечи, которые только сгущали мрак, и зябко поежился. Рядом с ним шумно прочищал нос мастер Айяторр. Этому всё было нипочем - и не такое видел.

  -Ну что, убедились? - спросил он с пафосом, - Девочке осталось жить месяц-другой, не больше. Глаза запали, скулы заострились... Это маска Гиппократа.

  Мастер Годар отвернулся, ничего не ответив.

  -Такие случаи бывали, и сама болезнь известна! - продолжал вещать мастер Айяторр, ничуть не смущенный невнимательностью собеседника, - Мой друг и коллега, лейб-медик Берр называет ее янтарной, по подобию тех букашек, кои увязли в капле смолы. Члены доселе здорового человека оказываются вдруг поражены странной немощью, а ум - коровьим равнодушием. Всё сие проистекает от недостаточного смешения соков и солей в организме и выпадением желчи в осадок, подобно винному камню. Полагаю, лечить такую болезнь немыслимо, как немыслимо дотянуться до звезд!

  Между тем, мастер Годар, взяв купца за локоть, отвел его в сторонку и принялся ему что-то втолковывать. Кравенский медик с презрением смотрел на обоих, оттопырив нижнюю губу. Сейчас он очень напоминал старого седого верблюда. Видно было, что мастер Айятор многое еще хочет сказать. Но, поняв все же, что здесь ему делать больше нечего, он повернулся и пошел прочь. У самых ворот он все же не удержался и крикнул:

  -Вы допустили большую глупость, претендент, очень большую глупость, когда затеяли это дело! Девочку вам не вылечить никак! Ваша самоуверенность погубит вас, берегитесь! Мне же приятно будет посмотреть на вас, увязшего в смоле, как та самая букашка! Всего наилучшего!

  Элиот прошелся по двору, искоса поглядывая на учителя и купца. Солнце клонилось к закату - кравенский день медленно угасал, тени становились длиннее. Куры, озабоченно квохча, копались в коровьих лепешках, коровы, вернувшиеся с луга, жадно пили из бадьи воду, пробежала мимо белобрысая дворовая девчонка... Рон Стабаккер имел обширное подворье. Элиот подумал, что держать скотину в городе невыгодно - сена не напасешься, и опять же, молоко получается слишком пресное. Впрочем, он уже знал, что купец был родом из деревенских - это многое объясняло. В том числе и его поведение на заседании Гильдии.

  Элиот поежился, вспоминая взгляд Рюкли, который лишь на секунду задержался на нем. Этот Рюкли - самый опасный человек в Гильдии. Даже надменность и хвастовство Мастера Айяторра не вызвали у Элиота такой острой неприязни, как холодное мерцание глаз Рюкли и округлые движения его холеных рук. Рюкли сидел справа от президента Гильдии - это означало, что он был его заместителем. В центре кафедры сидел сам Айяторр - важный и надутый, как индюк. Слева расположился толстяк в бархатном камзоле - позже Элиот узнал, что зовут его Уорт, он был родом с Запада и специализируется на женских болезнях. По обеим сторонам кафедры сидели остальные члены Гильдии.

  Мастер Годар стоял перед кафедрой, сцепив за спиной руки. Косые солнечные лучи освещали только его лицо: казалось, оно плывет в воздухе, ни на что не опираясь. Он был спокоен - насколько мог быть спокоен человек, держащий экзамен.

  -Итак, молодой человек, вы заявили себя претендентом на место в Гильдии медиков, не так ли? - проскрипел голос Айяторра.

  -Так. - коротко ответил мастер Годар.

  -Пусть сначала скажет, в каком университете он обучался, - буркнул Уорт.

  Айяторр склонил к нему седую голову:

  -Вы полагаете?

  -Ежели он называет себя медиком - то должен иметь образование.

  -Вы слышали вопрос, претендент? - спросил Айяторр, - Отвечайте!

  -Своим учителем я считаю единственно великого Мерка Капишку, а что касается универстетов, то для меня таковым стала городская больница Терцении, в коей я учился искусству медицины на правах ординатора. Потом в той же больнице практиковал как хирург.

  Элиот с удивлением воззрился на учителя: об этом этапе жизни мастера Годара он слышал впервые. Реакция кравенских медиков была совершенно иной - по залу, словно вихрь пронесся возмущенный ропот, кто-то крикнул со своего места: