Жестокая охота - [133]

— Ну что? — спросил Маркелов Кучмина. — Здесь и граната не поможет. Придется рискнуть — зайдем через парадный ход.

Степан огорченно ругнулся втихомолку, прошелся вдоль стены, поглядывая на узкие окошки, прикрытые ставнями, затем возвратился к двери и сильно нажал на нее плечом.

Неожиданно дверь слегка подалась внутрь.

— Командир! — зашептал Степан. — Сюда! Кажется, дверь не закрыта на ключ…

Навалились вдвоем на дверь — и едва не загремели по ступенькам, которые вели в подвал; коротко звякнул оборванный засов, ржавый и хлипкий; второй засов, массивный и кованый, был отодвинут, а в замочной скважине торчал ключ.

Стараясь не шуметь, поднялись по ступенькам к двери, которая была выше подвальной; она оказалась незапертой. Алексей осторожно приоткрыл ее и заглянул внутрь уже знакомой ему гостиной провизора Войкулеску.

Трое мужчин в штатском сидели за накрытым столом, на котором преобладали спиртные напитки, и вполголоса беседовали, не забывая наполнять быстро пустеющие рюмки. В гостиную вошел хозяин.

— Ты скоро там, Гюнтер? — спросил один из мужчин.

— Пять минут, не более, — провизор быстро выпил рюмку цуйки и снова скрылся за дверью.

Гюнтер! Маркелов молча переглянулся с Кучминым — вот тебе и провизор Войкулеску! “Похоже, и здесь приложил руку полковник Дитрих — это его агенты”, — понял Алексей, внимательно прислушиваясь к разговорам в гостиной.

Вскоре провизор появился уже без белого халата.

— Все… Всех выпроводил, — он принялся за еду.

— Гюнтер, вино закончилось, — один из собутыльников постучал по пустому кувшину.

— Клаус, отцепись, — отмахнулся провизор. — Сходи сам, если хочешь пить эту кислятину.

— Схожу… — Клаус, слегка пошатываясь, направился к двери, за которой притаились разведчики.

Любитель сухого вина даже не застонал; подхватив на лету оброненный кувшин, Кучмин стащил тело Клауса к двери подвала и быстро возвратился к Маркелову.

— Берем?

— Берем… — Маркелов раздвинул портьеры, которыми была завешена дверь, и вместе с Кучминым ворвался в гостиную.

Все было закончено в считанные секунды. Провизор Войкулеску, который при виде разведчиков не растерялся и успел выхватить пистолет, со стонами ворочался в углу гостиной, отброшенный туда мощным ударом Степана.

— Поднимайся, — потянул его за шиворот Кучмин.

— Товарищи… вы что? — простонал провизор.

— Вот твои товарищи, — кивнул на неподвижные тела немецких агентов. — Пойдем.

— Куда? Куда вы меня ведете? — заупрямился провизор.

— Закрой ему рот, — Алексей быстро собирал оружие и провизию в скатерть; связав ее концы, он вскинул узел на плечи.

— Слушаюсь, командир. — Кучмин резко ткнул провизору под ложечку, и пока тот зевал, пытаясь продохнуть, Степан ловко запихнул ему в рот салфетку, а затем связал руки. — Готово. Иди, — подтолкнул его к выходу. — И смотри не трепыхайся…

Пробирались к монастырю кривыми и грязными улочками предместья. Дождь по-прежнему лил не переставая.

— Кто это? — спросил у Маркелова Татарчук при виде провизора, который едва дышал после дороги.

— Подарок… — ответил за старшего лейтенанта Кучмин.

Пока Степан рассказывал о недавних событиях в городе и аптеке, Маркелов прилег на охапку травы и задумался. Судя по всему, выходило, что город оказался пустым номером; теперь нужно срочно уходить отсюда и пробираться к линии фронта — последнее, что осталось в их положении. Алексей тяжело вздохнул: легко сказать — пробираться; полковник Дитрих уже знает, что они в городе и, конечно же, сейчас времени не тратит попусту.

— Как Ласкин? — спросил он Татарчука.

— Полегчало, — ответил старшина. — Уже пытался встать на ноги. — В госпиталь бы его… — вздохнул. — Пару недель — и можно к девчатам на посиделки.

— Что с этим делать? — Кучмин показал на провизора.

— Допросить нужно.

— Вставай, — Степан тронул провизора за плечо.

Тот лежал на боку, не подавая признаков жизни. Кучмин поднес фонарик к его лицу и увидел сведенный судорогой рот и широко раскрытые мертвые глаза.

— Амба, — Кучмин возвратился к Маркелову. — Подох.

— Что с ним стряслось? — встревожился Алексей.

— Не знаю…

Провизора внимательно осмотрели и нашли осколки стеклянной ампулы, которая была вшита в воротник рубашки.

— Яд, — констатировал Кучмин и брезгливо вытер руки пучком травы…

Все собрались в дальнем углу монастырской трапезной, возле крохотной коптилки. Решили — нужно уходить немедленно, пока дождливая ночь и не все пути перекрыты.

Георге, который скромно пристроился неподалеку, с тревогой прислушивался к непонятной для него речи разведчиков — их затруднения ему уже были известны. Вдруг он вскочил, подбежал к Маркелову и горячо заговорил, размахивая руками:

— Я знаю, где можно достать рацию! Мой двоюродный брат Михай служит в военной комендатуре города. Он радист. Честное слово! Вы мне не верите?

— Постой, парень, — Татарчук обернулся к Маркелову. — Командир, а вдруг?

— Георге, расскажи подробней, — попросил Виеру старший лейтенант.

Польщенный вниманием разведчиков, Георге успокоился и принялся обстоятельно излагать свои соображения…

14. “Я — “ДНЕСТР-5”…

— Кто там? — дрожащий голос тетушки Адины рассмешил Георге, и он прыснул в кулак.

— Это я, Георге! — сжав ладони рупором, прогудел Виеру в щель между ставнями.