Жесткий старт - [46]

– Я готов! – доложил Шива. – Гравитор на сорок.

Тана выставила усилие и затаила дыхание, ожидая красной вспышки на ходовом экране, означающей старт. Однако нервное напряжение не отпускало ее, она покосилась на металлическую башню диспетчерской, где, как она знала, находился Мак. И тут же красная вспышка ударила по глазам, Шива запалил топливо в дюзах, и яхту рвануло вперед с такой силой, что у Таны потемнело в глазах. Через долю секунды она сообразила, что не успела нажать пусковой рычаг гравитатора, но тело налилось такой чудовищной тяжестью, что шевельнуться было уже невозможно. Еще через долю секунды сработала автоматика яхты – сами собой ударили тормозные дюзы, снижая перегрузку.

– Гравитор есть! – выдохнула Тана и рванула рычаг.

Тормозные дюзы перестали выплевывать фиолетовое пламя. Шива, с перекошенным от напряжения лицом, добавил в маршевые камеры крупинки топлива и выкрикнул:

– Гравитор на шестьдесят!

– Ты что? – закричала Тана, увеличивая усилие. – Дюзы не выдержат!

Корабль снова рвануло вперед, но на этот раз перегрузка компенсировалась моментально.

– Ничего себе старт! – присвистнула Тана, подправляя амортизатор кресла. – Ты только посмотри на экран заднего вида! Там сплошное зарево!

– Все нормально, сестренка! Мы потеряли около трех секунд из-за твоей ошибки, но за счет мощности отыграли уже половину.

Набрав скорость отрыва от планетарной гравитации, регата из двадцати стремительных яхт вырвалась в открытый космос на орбиты вокруг звезды. По правилам гонки следовало добраться до криптонового маяка, причалить к одному из его пирсов, бросить жетон в щель регистратора, а затем вернуться к месту старта. Шива вовсю использовал мощность моторов, но по законам кеплеровской механики, чем больше скорость, тем больше расстояние до центра орбиты. Поэтому «Фея» быстро пересекла орбиту регистрационного маяка, оставив его ближе к звезде.

– Придется утормаживаться, чтобы причалить! – недовольно сказала Тана. – Надо тоньше работать маршевыми приводами! Так получаются лишние потери топлива на разгон, а потом еще и на торможение. Посмотри, как другие идут!

На радаре было видно, как более опытные пилоты вышли на орбиталь маяка и с гораздо меньшей скоростью, чем у «Феи», вели позиционную борьбу за точность причаливания.

– Раз уж мы так промахнулись, – сквозь зубы произнес Шива, – пойдем к маяку напрямик, с постоянным ускорением.

– Топлива не хватит! – покачала головой Тана. – Да и нагрузка на двигатели неоправданная. И гравитор может отказать. Он не рассчитан на непрерывную нагрузку. Нас тогда в лепешку расплющит.

– Топлива точно хватит, – спокойно ответил Шива. – Я сделал топливные емкости как на штурмовике. Да и у двигателей запас прочности очень велик. Надо попробовать. Запомни, у нас задача не победить, а продемонстрировать яхту.

– Ладно.

– Тогда тебе придется регулировать мощность гравитора в зависимости от мощности перегрузки. Самой. Ориентируясь не по моим показателям, а по собственным ощущениям. Перегрузка будет нарастать не очень быстро, так что успеешь сообразить. Но если зазеваешься, это будет нам дорого стоить.

Собравшись с духом, Шива при помощи маневровых дюз вывел яхту на прямой курс, врубил маршевые приводы, и яхта стремительно понеслась вперед. Он старался наращивать нагрузки плавно, добавляя как можно более равномерные порции топлива в камеры, но без хорошего навыка у него это не очень хорошо получалось. На экипаж то и дело обрушивались чрезмерные перегрузки. Шива психовал, бросал на Тану быстрые взгляды и снова смещал ручку сектора увеличения мощности.

Обычно двигатели в космосе не работают постоянно, чаще всего корабли находятся в состоянии инерционного движения, поэтому ни дюзы, ни камеры сгорания, ни системы подачи топлива не приспособлены к длительным нагрузкам. Несмотря на то, что все узлы «Феи» были созданы с огромным запасом прочности, предел есть всему – через несколько минут по палубе начали пробегать неприятные волны вибраций.

– Загубим корабль! – сказала Тана, плавно меняя мощность гравитора. – У меня тоже все на последнем издыхании!

– Еще немного!

– А тормозить?

– Тормозить будем маневровыми, а когда маршевые отдохнут, снова их включим.

– Ты сумасшедший! – Тана помотала головой, но в ее тоне было больше одобрения, чем укора.

Через семь минут, дрожа от напряжения, «Фея» преодолела чуть меньше половины расстояния до регистрационного маяка.

– Пора тормозить! – сказал Шива. – На перевороте гравитор на единицу. Приготовились! Давай!

Тана резко снизила мощность искусственной гравитации, а Шива полностью вырубил маршевый привод. Яхта продолжала нестись на огромной скорости, но уже по инерции, без перегрузок. Мощность гравитора, равная единице, как раз соответствовала нормальной гравитации, компенсирующей невесомость. Передние тормозные двигатели имели гораздо меньшую мощность, чем маршевые, поскольку использовались не для обычного торможения, а лишь для корректировки орбиты путем незначительного снижения скорости. Нормальное же торможение осуществлялось теми же маршевыми двигателями, но сама яхта поворачивалась кормой вперед, по вектору движения. В данном случае надо было сделать именно так – перевернуть «Фею», но маршевые дюзы так перегрелись, что от них уже было мало толку. Пришлось на всю катушку использовать тормозные, хотя с торможением на такой скорости они справлялись весьма посредственно. Из-за скромного размера двигатели быстро нагрелись, угрожая взрывом системы подачи топлива. Шива непрерывно смотрел на показание температурных датчиков, опасаясь выхода на опасный режим. Тана старательно компенсировала перегрузки.