Жёсткая ротация - [39]

Мыши показали, как выступает Шолохов на Съезде писателей, клеймя Синявского и Даниэля, а лягушки — как, сидя за столиком в кафе, читает стихи Бродский. Но этот раунд закончился, по-моему, вничью: один выступает, а другой декламирует одинаково вдохновенно! В обоих случаях чувствуется сильный дар риторического по преимуществу происхождения и недюжинное остроумие на прочной национальной основе.

Конечно, телезритель ждал, когда же мыши с лягушками сойдутся в честном бою, но этого так и не произошло: на экране, как у ещё одного изрядно подзабытого классика, erste Kolonne marschierte в том же направлении, что и zweite, так что столкнуться лоб в лоб им было трудно.

И всё же такое столкновение приключилось, однако осталось за кадром, хотя и не укрылось от беспристрастного взгляда вашего телеобозревателя: глупые питерские лягушки ничтоже сумняшеся решили выдвинуть на нобелевскую премию по литературе одну из своих рядов — поэтическую соперницу Бродского, — тогда как осмотрительные московские мыши, не желая смешить Стокгольм, ответили им: «Перетопчетесь!» Однако лягушки не сдались и, подкатившись к Чубайсу, развели РАО «ЕЭС» на общенациональную премию «Поэт» (50 тысяч долларов), которую нашей страдалице, умнице и красавице присудят буквально на днях — в хорошо взвешенном жюри на каждую мышь приходится по пять лягушек, и каждая умеет сбивать молоко в сметану…

После чего лягушку-поэта ещё раз (и ещё не раз!) покажут по ящику. Вместо Шолохова? Нет, вместо Бродского!

А кого покажут вместо Шолохова? Литературных наследников у него нет и не предвидится, да и литературных друзей не осталось: сплошные недоброжелатели, а то и просто враги. А вот у Бродского врагов нет — но при таких друзьях, как у него, надобность во врагах отпадает.

2005

Всё утопить

Есть анекдот про успешную реформу в психиатрической лечебнице. «Нам построили бассейн, — похваляются пациенты. — Теперь мы круглыми сутками плаваем, ныряем, прыгаем с трамплина и с вышки. Но это ещё не всё! Если мы будем хорошо себя вести, в бассейн пустят воду…»

К преображению Пятого канала эта жестокая шутка имеет отношение двоякое. Во-первых, нам несколько месяцев подряд внушали, будто бассейн строится и вот-вот будет построен, и предлагали возликовать (читай: начать вести себя хорошо) заранее. Причём происходило это в стилистике и, скорее всего, по смете масштабной выборной кампании — губернаторской как минимум. И опять-таки это были хорошо знакомые петербуржцам выборы без выборов: какие-то дяденьки и тётеньки в сугубо келейной суматохе решали свои проблемы, поощряли верных, карали и отлучали неверных или не совсем верных, пристраивали на освобождающиеся места родных человечков, пилили бюджетные (то есть наши с вами) деньги, производили рокировочки, местами переходящие в загогулины, портили внешний и виртуальный облик города назойливой саморекламой, ожидая от нас лишь одного — чтобы мы поддержали их, проголосовав рейтингом. Впрочем, воды в бассейне не было, экран оставался тёмен, нам в очередной раз навязывали кота в мешке, и мы терпеливо ждали открытия канала, символически приуроченного ко Дню дурака. Или ко Дню городского сумасшедшего?

Во-вторых, когда Пятый наконец стартовал, моментально выяснилось, что воду не пустили и в тот бассейн, в котором бултыхаются сами телевизионщики. Похоже, и воздух тоже: выпученные глаза, пунцовые щёки, судорожно разинутый рот — всё это классические признаки асфиксии, меж тем большинство, как их прославляла заранее внешняя реклама, новых лиц города выглядит в эфире Пятого именно так, да и сама телекартинка решена в стилистике «Этюда в багровых тонах» или «Рассказа о семи повешенных».

Воду не пустили, а кувыркаться в эфире по восемнадцать часов в сутки велели — вот они и кувыркаются. Плавают, ныряют, прыгают с трамплина и с вышки. Изображая, как заповедано кураторами и идеологами канала, социальный оптимизм. В наших условиях целиком и полностью оборачивающийся самым неутешительным диагнозом. Впрочем, они не сумасшедшие — они только прикидываются; прикидываются жизнерадостными сумасшедшими. И жизнерадостность, в отличие от сумасшествия, у них неподдельная: бассейн пуст, но из чёрной кассы бежит живительный ручеёк.

Руководители и кураторы Пятого не скрывают амбиций: подлинно петербургский, а значит, и подлинно культурный канал после модернизации должен не только завоевать сердца жителей города и области, но и — скорее рано, чем поздно, — вернуться во всероссийский эфир. Дело, понятно, за политической волей, а уж о качестве мы позаботимся!

Концепция обновлённого канала заключается, наряду с прочим, в резком омоложении аудитории; ведь уже долгие годы «Питер» смотрят почти исключительно пенсионеры, а главной «фишкой» канала является размещённый в правом нижнем углу экрана градусник. По задумке Пятый должен стать развлекательным и интеллигентным, острым и честным, сугубо городским и имеющим федеральное звучание, творчески и коммерчески успешным, политически ни от кого не зависящим проектом… Именно ради этого руководство канала без колебаний поменяло на переправе большинство программ и телеперсон — и лишь в самый последний момент не решилось расстаться с пресловутым градусником.