Жесть. Читать до конца - [32]
Кравец. Даже так?
Малышева. Да. Социальные службы, которым положено этим заниматься и которые зачастую ничего не могут или не хотят, сильно нас ревнуют к меценатам. Так что я изворачиваюсь как могу. Уверяю, что всё до копейки потрачено на ребятишек — реабилитацию, покупку медикаментов, на коммуналку. И на помощь родителям, кстати, потому что при серьезных и часто неизлечимых детских заболеваниях взрослые переносят всё гораздо тяжелее. Маленькие дети не боятся умирать…
Кравец. Я понимаю. Не подумайте плохого, я не прошу у вас отчетов. Спасибо и удачи вам и вашему фонду))
Малышева. Благодарю, Евгения, будем стараться. Так, собственно, у вас было какое-то предложение ко мне?
…
Малышева. Евгения?
…
Кристина Лемешева
Пастила из луговой земляники, противопростудная пастила с медом и специями — автор этого проекта не ограничивается обычными рецептами!
Даже из кислых фруктов и ягод получается сладкое лакомство — без сахара или сахарозаменителей. Вместо них добавляется банан. Такие сладости не повредят беременным, детям и пожилым.
Собакин + Кравец (скрытая диктофонная запись)
Собакин. Проходи, садись… Да ближе садись, я не кусаюсь.
Кравец. Спасибо, мне и здесь неплохо… Насчет «не кусаюсь» я тоже помню.
Собакин. Ты о чем?
Кравец. Вы знаете.
Собакин. А если нет?
Кравец. Игорь Викторович, давайте не будем… Я знаю, и вы знаете…
Собакин. Из чего я делаю вывод, что ты решила сжечь мосты. Так?
Кравец. Скорее всего. И если вы догадались, то мне не очень понятна причина вашего вызова.
Собакин. Во-первых, выключи диктофон. Я знаю твою идиотскую привычку записывать все подряд.
Кравец. Нет диктофона. Можете проверить мой смартфон, он работает в обычном режиме ожидания.
Собакин. А наушники?
Кравец. Это просто наушники, это привычка. Я их все время либо теряю, либо рву, еще кто-то тырит. За три месяца уже четвертые. Вот и пристраиваю на шее… Итак?
Собакин. Допустим… Ты хочешь уволиться? Не слишком ли скоро? Четыре месяца всего.
Кравец. Боюсь, мы поняли друг друга уже на общем собрании редакции. Разве нет?
Собакин. Я понял только то, что тебе показалось некорректным публиковать сведения о личной жизни нашей погибшей коллеги. И что из этого следует?
Кравец. Вам кажется это странным? Тогда нам с вами точно не по пути.
Собакин. Откуда такая щепетильность в вопросах морали?
Кравец. От папы, видимо…
…
Собакин. Хм… Хорошее воспитание — вещь полезная. Особенно если папа — большой человек…
Кравец. Вы о чем?
Собакин. Позволь мне ответить твоей же тавтологией: ты знаешь, я знаю. К чему огород городить?
…
Собакин. Чего молчишь?
Кравец. Я не понимаю, чего вы хотите. Заявление я могу написать прямо сейчас, и оставим ненужные споры.
Собакин. Застрелиться никогда не поздно. Надеюсь, ты помнишь условия трудового договора, под которыми оставила свою подпись?
Кравец. Конечно. Ваши методы работы, редакционная политика и ваше личное неуемное либидо останутся здесь, за закрытыми дверями.
…
Собакин. Гм, вот как мы заговорили…
Кравец. Угу. Я вас слушаю, Игорь Викторович.
Собакин. Я все-таки предпочитаю общаться без стенографии. Ты позволишь посмотреть твои наушники?
Кравец. Только попробуйте приблизиться ко мне…
Собакин. А то что?
Кравец. Стоп-стоп, вы что… Что вы делаете?! Эй…
Собакин. Не ломайся, красавица… Извини, если я их порву — куплю новые…
Кравец. Игорь Викторович!..
Собакин. Раз-раз, сосисочная закусочная… Доцент, конечно, лопух, но аппаратура при нем…
Кравец. Блять!…
Глинкин + Кравец
Глинкин. Что случилось? Пронеслась по коридору, чуть не сшибла.
Кравец. Так…
Глинкин. От Собаки шла?
Кравец. Да. Уволилась… По обоюдному желанию.
Глинкин. Наезжал?
Кравец. Наушники порвал.
Глинкин. Те самые, которые на самом деле микрофон?
Кравец. Да. Напал на меня, сволочь похотливая.
Глинкин. Диктофон-то цел?
Кравец. Цел. В лифчик он полезть не посмел, но все равно на проблемы напоролся. Я его засужу к чертям собачьим.
Глинкин. Забудь об этом. Нервы на кулак намотаешь без всякого толку, он из тебя отбивную сделает. Такую репутацию получишь, что ни одна сраная газетенка тебя на работу не возьмет. Были люди до тебя, пробовали. Он в мэрии двери ногами открывает, со следаками водку пьет. Ты знаешь его биографию?
Кравец. Не было особой нужды. Интереса тоже.
Глинкин. А зря. Это старый комсомолец, его соплей не перешибешь. Радуйся, что легко отделалась. Собирай вещички, пиши заявление, получи расчет и удирай к канадской границе, пока он добрый. Могло быть и хуже.
Кравец. Спасибо за совет, так и поступлю. Ты-то что думаешь делать?
Глинкин. А что я… Никуда он от меня не денется, таких дизайнеров и фотографов он задолбается в городе искать, стерпит как миленький.
Кравец. Тебе не западло тут торчать? Он же говнюк…
Глинкин. Сейчас каждый второй говнюк. Что ж теперь, в эмиграцию? Разве что во внутреннюю. У меня тут дочь, родители, друзья. Потерплю до лучших времен.
Кравец. Как знаешь, не мне тебе советовать.
Глинкин. Спасибо за понимание… Кстати, ты что-то насчет лифчика говорила)) понятно, что Собаке там делать нечего, а мне можно еще раз заглянуть?) Сегодня вечером, например.
Кравец. Слав, только не сегодня. Не обижайся, пожалуйста, мне нужен небольшой тайм-аут, отлежаться, подумать.
Она пришла – Томка Данилова, покоряющая сердца! Частный детектив, 38-летний Антон Данилов, в одиночку воспитывает шестилетнюю дочь Тамару. Жена и мать их оставила. Томка – подвижная, шустрая, невероятно жизнелюбивая и стрессоустойчивая девчонка; занимается танцами, любит Майкла Джексона, тяжелый рок и фильмы ужасов.Антон трудится в своем детективном агентстве, распутывая дела различной степени сложности, общается с дочкой, открывая для нее мир и одновременно постигая что-то важное для себя. У них есть друзья – соседка по подъезду и воспитательница Томки в детском саду Олеся Лыкова и ее восьмилетний сын Ваня.
Добро пожаловать в идеальный параллельный мир — «правильную» Россию, в которой нам всем хотелось бы жить! Обитатели небольшого провинциального города Край гостеприимны и добродушны, не запирают двери домов, сами выбирают власть, чтут законы, гордятся страной, входящей в десятку ведущих экономик мира, и не боятся завтрашнего дня. «Сто пятьдесят лет стоял Край и простоит еще тысячу!». Однако все меняется, когда сквозь нору в пространстве в город проникают чужаки — наши люди…
Возраст Озера насчитывает миллионы лет. В центре возвышается Остров, похожий на безмолвного стража. Живописный уголок окружают санатории и базы отдыха. Почти идиллия… …если не считать легенд о том, что в этом сказочном месте живет Нечто, то ли исполняющее желания, то ли забирающее душу. Однажды на северном берегу разбивает палаточный лагерь городская компания. Они всего лишь намеревались ухватить остатки лета, но череда странных событий приводит их к открытию одной из важнейших тайн бытия.
Продолжение приключений частного детектива и отца-одиночки Антона Данилова и его шестилетней дочери Тамары.Томка взрослеет. Начинает бояться темноты и фильмов ужасов, от которых совсем недавно приходила в восторг, задает вопросы о жизни и смерти. Антон пытается развеять ее страхи всеми известными ему способами.Между тем, суровые будни частного сыщика подбрасывают новую задачу: пенсионерку, бывшую учительницу истории Нину Захарьеву преследует призрак племянника, погибшего в автокатастрофе полгода назад.
Плохо, если мы вокруг себя не замечаем несправедливость, чьё-то горе, бездомных, беспризорных. Ещё хуже, если это дети, и если проходим мимо. И в повести почти так, но Генка Мальцев, тромбонист оркестра, не прошёл мимо. Неожиданно для всех музыкантов оркестра взял брошенных, бездомных мальчишек (Рыжий – 10 лет, Штопор – 7 лет) к себе домой, в семью. Отмыл, накормил… Этот поступок в оркестре и в семье Мальцева оценили по-разному. Жена, Алла, ушла, сразу и категорически (Я брезгую. Они же грязные, курят, матерятся…), в оркестре случился полный раздрай (музыканты-контрактники чуть не подрались даже)
Действие романа сибирского писателя Владимира Двоеглазова относится к середине семидесятых годов и происходит в небольшом сибирском городке. Сотрудники райотдела милиции расследуют дело о краже пушнины. На передний план писатель выдвигает психологическую драму, судьбу человека.Автора волнуют вопросы этики, права, соблюдения законности.
From the international bestselling author, Hans Olav Lahlum, comes Chameleon People, the fourth murder mystery in the K2 and Patricia series.1972. On a cold March morning the weekend peace is broken when a frantic young cyclist rings on Inspector Kolbjorn 'K2' Kristiansen's doorbell, desperate to speak to the detective.Compelled to help, K2 lets the boy inside, only to discover that he is being pursued by K2's colleagues in the Oslo police. A bloody knife is quickly found in the young man's pocket: a knife that matches the stab wounds of a politician murdered just a few streets away.The evidence seems clear-cut, and the arrest couldn't be easier.
A handsome young New York professor comes to Phoenix to research his new book. But when he's brutally murdered, police connect him to one of the world's most deadly drug cartels. This shouldn't be a case for historian-turned-deputy David Mapstone – except the victim has been dating David's sister-in-law Robin and now she's a target, too. David's wife Lindsey is in Washington with an elite anti-cyber terror unit and she makes one demand of him: protect Robin.This won't be an easy job with the city police suspicious of Robin and trying to pressure her.
Частный детектив Андрей Шальнев оказывается вовлеченным в сложную интригу: ему нужно выполнить заказ криминального авторитета Искандера - найти Зубра, лидера конкурирующей группировки. Выполняя его поручение, Андрей неожиданно встречает свою старую знакомую - капитана ФСБ Кристину Гирю, участвующую под прикрытием в спецоперации по ликвидации обеих банд.
From the creator of the groundbreaking crime-fiction magazine THUGLIT comes…DIRTY WORDS.The first collection from award-winning short story writer, Todd Robinson.Featuring:SO LONG JOHNNIE SCUMBAG – selected for The Year's Best Writing 2003 by Writer's Digest.The Derringer Award nominated short, ROSES AT HIS FEET.THE LONG COUNT – selected as a Notable Story of the Year in Best American Mystery Stories 2005.PLUS eight more tales of in-your-face crime fiction.