Жертвуя малым - [67]

— Как я выгляжу?

Соль поднял на меня затуманенный взгляд, моргнул.

— Что?

— Как я выгляжу? — повторила я, уже жалея о своем любопытстве.

Соль старательно оглядел меня, подумал.

— Немного всклокоченно, — вынес, наконец, вердикт.

Я вздохнула и попыталась тщательнее уложить волосы. Отчего-то вдруг сделалось грустно. «Скоро я снова буду жить одна», — подумала я. Прежнего энтузиазма эта мысль не вызвала. Как ни крути, а именно Солю я обязана пусть недолгим, но таким волнующим взлетом собственного статуса.

Повинуясь внезапному порыву, я повернулась к соседу и низко поклонилась ему.

— Спасибо!

Парень недоумевающе захлопал глазами, а я, не дожидаясь, пока он сообразит, какую бы в ответ ввернуть колкость, поспешно обулась и выскочила за дверь.

До завтрака оставалась ровно четверть часа, когда я, как было велено, в почтительном поклоне «поднырнула» под занавески в покоях Сиятельной жрицы.

— Кора, ты вовремя, — приветствовала меня донна Фредерика. Я коротко взглянула на нее, и тут же опустила глаза: белое лицо наставницы было обнажено. Ее дядя, Лучезарный аристократ, тоже был без маски, я успела заметить добрую насмешливую улыбку, с которой он рассматривал меня. — Будь любезна, приведи нашего гостя.

Не вставая, я поклонилась и, пятясь задом, покинула высочайшие покои.

В свою комнату я возвращалась со слабым чувством подступающей ностальгии. Я как-то не ожидала, что вот так сразу донна и ее царственный дядя пожелают встретиться со своим грубияном-племянником. Вид Соля, спокойно читавшего книгу за столом в моей комнате, почему-то убедил меня в том, что он собирается пожить у меня еще какое-то время. Но сейчас, в этот утренний час, когда к исходу подходила четвертая стража, вот-вот должен был закончится, пожалуй, самый необычный период в моей жизни — время, когда я делила крошечный кров с аристократом, высшим существом, увидеть вживую которое доводится лишь редким счастливчикам. «Они совершенно не похожи», — думала я, вспоминая увиденный мельком лик Лучезарного. Все трое: как одинаковые копии друг друга, причем донна и дон — явно превосходные копии, в отличие от моего постояльца. И все же абсолютно разные, и дело здесь не только в оттенке волос и цвете глаз. Наставница и ее дядя — породистые, холеные, безупречные. А Соль…

Отодвинув дверную панель, я вошла в комнату.

— Желают видеть, — сказала я, и парень тут же встал, держа в руке край вампирского балахона. Сегодня Соль был одет во все черное, даже в косу вплетен черный шнурок, и казался бледнее, строже обычного. Разглядывая, как он поспешно облачается в бесформенную хламиду и водружает на лицо темные очки, я пробовала уловить суть его диковинного фамильного несходства. Он казался старше, чем его более зрелые родственники? Нет. Вульгарнее? Отнюдь. Был он резок, собран, целеустремлен? Пожалуй, что так. Словно искусственно выведенный бойцовский кот, выросший на воле. Его воспитанные людьми собратья опасны, быстры и сильны, но у него больше опыта. И дикий нетипичный опыт этот намертво запечатлен в его облике. Как жаль, что теперь я никогда уже не узнаю, где же все-таки прошло его детство.

Вздохнув, я вышла в коридор. Соль последовал за мной, по привычке изображая «храмовое животное». По дороге мы перекинулись лишь парой фраз: я спросила, как поступить с книгами, которые он натащил в мое жилище, он отвечал, что о них позаботится Лу. «Почитала бы сама», — добавил он, заставив оглянуться через плечо. На мой недоуменный вопрос, зачем, пожал плечами. Вот и все. Этот загадочный аристократ уходил из моей жизни с советом почитать древние труды по мифологии.

«Я рада», — попыталась убедить я себя, остановившись перед входом в покои донны. Соль отвел в стороны занавески над моей головой, но я все равно склонилась, как положено, и шагнув в прихожую, простерлась ниц со словами:

— Его Императорское Высочество пожаловал, Ваши Высочества!

Соль миновал меня, восходя на приподнятый пол комнаты и сбрасывая с плеч вампирскую мантию. Я села на пятки, исподтишка наблюдая, как он останавливается, уперев в бока кулаки, над сидящими на подушках старшими аристократами. Донна, стоя на коленях, закончила подвязывать маску на затылке Лучезарного дона, и теперь, подняв прекрасное лицо вверх, с тревогой взглянула на Соля и коротко сказала что-то дяде на Сакральном языке. Тот, не глядя на нее, кивнул, и похлопал по подушкам, приглашая племянника сесть. Накрытый изысканными закусками столик дожидался их в центре комнаты, и я, бросив в его сторону мимолетный взгляд, ощутила, как сжался при виде яств голодный желудок. Сидя на пятках у входа в покои, я с терпеливым смирением ожидала, когда же меня отпустят, ведь по всему было видно, что беседа троих аристократов не предназначена для чужих ушей.

Однако о моем существовании забыли. Не снимая очков, Соль в горделивой позе уселся напротив столичного родственника. Тот смерил его взглядом сквозь прорези маски и о чем-то спросил. Сын императора ответил с надменностью, не свойственной ему прежде. Завязалась беседа, суть которой была мне непонятна. Единственное, что я могла бы сказать, исподтишка следя за ней, — она была весьма похожа на разговор давно не видевшихся и не шибко-то друг друга любящих родственников. Реплики Лучезарного дона были краткими и звучали в вопросительной тональности, Соль отвечал развернуто, в вычурной и высокомерной манере. «Неужели таково его истинное лицо?» — удивилась я.