Жертвоприношение - [19]

– Здесь постоянно происходит нечто подобное, – довольным голосом сказал Гиффорд, как будто гордился этим. – Ветром их сносит слишком близко к западному берегу. – Он снова повернулся ко мне. – Тебе сегодня пришлось многое пережить.

– Не стану спорить.

– Но теперь все позади.

– Скажи это тем, кто сейчас перекапывает мое поле. Их там целая армия.

Гиффорд улыбнулся, еще раз продемонстрировав крупные резцы. Близость этого человека заставляла меня нервничать. Причем дело было не в его огромном росте. Я сама была достаточно высокой и всегда отдавала предпочтение рослым мужчинам. Но в нем было что-то непостижимое для меня, а потому волнующее и притягательное.

– Внесу небольшое уточнение. Скоро все будет позади.

Гиффорд пригубил виски.

– Почему ты решила стать акушером-гинекологом?

Позднее, когда я узнаю Кенна Гиффорда получше, то пойму, что его мозг работает вдвое быстрее, чем у большинства людей. Он перескакивает с одной темы на другую с фантастической скоростью, подобно птичке, которая порхает от цветка к цветку. Поэтому непривычному человеку беседовать с ним довольно сложно. Со временем я привыкну к его необычной манере вести беседу, но в тот, первый раз, в моем тогдашнем взвинченном состоянии она показалась мне обескураживающей. В тот вечер я никак не могла расслабиться. Хотя, если подумать, я так никогда и не научилась расслабляться в присутствии Кенна.

– Я просто подумала, что у нас слишком мало женщин-гинекологов, – ответила я, сделав глоток вина. Бокал пустел слишком быстро.

– До обидного предсказуемый ответ. Ты же не собираешься сейчас распространяться на старую, избитую тему о том, что женщины-гинекологи относятся к пациенткам с большим пониманием и сочувствием, чем их коллеги-мужчины?

– Нет, я собиралась развить другую избитую тему. О том, что женщины менее высокомерны и не склонны со знанием дела рассуждать о вещах, в которых ни черта не понимают, хотя бы потому, что сами никогда не смогут испытать ничего подобного.

– Но ведь у тебя тоже никогда не было детей. Так чем же ты так сильно отличаешься от нас, мужчин?

Я собиралась сделать еще глоток вина, но заставила себя поставить бокал на стол.

– Ладно. Я попробую объяснить. На третьем курсе я прочитала книжку некоего то ли Тейлора, то ли Тайлера… Точно не помню, но он какая-то большая шишка в акушерском отделении одной из больниц Манчестера.

– Кажется, я понимаю, о ком ты говоришь. Ну и что же?

– В основном она состояла из дурацких рассуждений о том, что все проблемы, с которыми сталкиваются женщины во время беременности, вызваны их умственной ограниченностью и полной неспособностью позаботиться о себе.

Гиффорд улыбался.

– Понятно. Я сам как-то написал статью на аналогичную тему.

Сделав вид, что ничего не слышала, я продолжала:

– Но больше всего меня возмутило даже не это, а то, что он безапелляционно заявлял о необходимости мыть грудь до и после каждого кормления.

Теперь Гиффорд откровенно забавлялся. Откинувшись на спинку стула, он насмешливо посмотрел на меня и сказал:

– А ты полагаешь, что…

– Да вы, мужчины, хотя бы представляете себе, каково это – мыть грудь? – Краем глаза я заметила, что на нас начинают обращать внимание. Я понимала, что говорю слишком громко, но ничего не могла с собой поделать. – Новорожденных нужно кормить по десять раз в день, а то и чаще. И вот представь себе, что двадцать раз в сутки тебе нужно раздеваться до пояса, наклоняться над миской с теплой водой, намыливать грудь, скрежеща зубами, когда мыло попадает на растрескавшиеся соски, потом вытираться и одеваться снова. Причем все это рядом с орущим от голода младенцем. Да у этого придурка просто не все дома!

– Ясно. – Гиффорд обвел взглядом небольшое помещение паба. Несколько посетителей с интересом прислушивались к нашей беседе.

– И тогда я подумала о том, что каким бы прекрасным специалистом ни был этот человек, его и близко нельзя подпускать к ранимым, испытывающим послеродовой шок женщинам.

– Полностью с тобой согласен. Я обязательно исключу пункт о мытье груди из рекомендаций по уходу за новорожденными.

– Вот и хорошо, – выдохнула я, чувствуя, что невольно начинаю улыбаться.

Гиффорд наклонился ко мне.

– Все сотрудники, с которыми я разговаривал, очень высокого мнения о твоих профессиональных качествах, – сказал он, понизив голос.

– Я очень рада.

Для меня это действительно была приятная новость, хотя и довольно неожиданная.

– Как досадно, что тебе почти сразу же придется взять отпуск. Ведь ты только приступила к работе.

Я похолодела.

– Что ты хочешь этим сказать?

– После того как ты нашла этот труп, ты вряд ли сможешь работать с полной отдачей. Это кого угодно выбьет из колеи. Ты не хочешь несколько дней отдохнуть? Поехать навестить родителей, например?

Честно говоря, подобная мысль мне даже в голову не приходила.

– Не хочу. А что, это обязательно?

– Ты испытала сильный стресс. Конечно, ты прекрасно держишься, но это не может пройти бесследно. Тебе необходимо полностью сменить обстановку.

– Понятно. Сменю.

– Кроме того, если ты захочешь с кем-то обсудить случившееся, лучше это делать подальше от здешних мест. Честно говоря, лучше вообще этого не делать.