Жертва вдовы - [29]
- Талфаларан … название древнего города? - спросил он.
- Да, - ответила Роваан. - Один из городов Миеритара.
- Миеритар… - прошептал К’арлинд. Он был слишком удивлен, чтобы убрать тревогу из своего голоса.
Теперь он смотрел на пустошь уже другими глазами.. Тысячелетия назад эта империя темных эльфов была стерта с лица земли. В легенде говорилось, что шел дождь из кислоты. Молнии сравняли города Миеритара с землей, а последовавшие за ними раскаты грома разрушили то, что еще оставалось, словно удары незримого молота. Погибли десятки тысяч, и ревущие ветры унесли их останки высоко в небеса, разрывая трупы, словно гнилую ткань. Когда все закончилось, в напоминание осталась лишь голая, пропитанная кровью земля.
Такой была магия, вызванная высокими магами Эривандаара.
К’арлинд отдал бы всё, чтобы увидеть это.
Разумеется, увидеть с безопасного расстояния.
Флиндерспельд, слушавший все это время, почесал свою лысую голову.
- Что такое Миеритар? - спросил он.
К’арлинд часто слышал такие вопросы от глубинного гнома. С тех пор, как город пал, было немного тех, с кем он мог бы поговорить. Он просветил своего раба.
- Это королевство, которое существовало во время Войн Короны. Четырнадцать тысяч лет назад, во время Третьей Войны Короны, оно было уничтожено Эривандааром - страной поверхностных эльфов - магическим штормом невероятной мощи. Они говорили… - он прервался, поняв, что Лелиана смотрит на него.
Он задумчиво пожал плечами:
- Я волшебник. Они говорили нам о Миеритаре в Консерватории Чед Насада.
- Но не говорили об обычном дожде? - усмехнулась она. – Ну и странное, однобокое у вас образование.
К’арлинд смущенно пожал плечами.
- Если вы изучали Миеритар, тогда ты должен знать, что мы все когда-то были поверхностными эльфами, - продолжила она.
Флиндерспельд обернулся к ней:
- Дроу жили на поверхности?
- Темные эльфы,- сказала ему Лелиана, - еще не дхаэрроу. Еще не дроу.
- И что вы на этот счет думаете?- поинтересовался К’арлинд.
- Что мы пришли с поверхности и должны вернуться туда. Дроу - не естественные существа Подземья.
К’арлинд указал на её глаза:
- Тогда как вы объясните инфразрение?
- Адаптация, - ответила Лелиана. - Наша раса понемногу развивала его, за многие поколения после изгнания под землю.
- В Чед Насаде нас учили тому, что инфразрение было даром, которым нас наградила Лолс во время Падения, - сказал К’арлинд, - и что дроу было предназначено жить в Подземье.
Лелиана скрестила руки на груди. К’арлинд мог бы поклясться, что ей, как и ему самому, нравились дебаты.
- Тогда почему наши глаза со временем приспосабливаются к свету поверхностных королевств? - возразила она. - И если инфразрение - дар Лолс, тогда почему я - и другие дроу, поклоняющиеся Эйлистри, главному врагу Лолс - до сих пор могут видеть в абсолютной темноте?
- Потому что Лолс… - К’арлинд резко оборвал фразу, которую собирался сказать, не потому, что у него не было контраргумента для сказанного Лелианой, а потому, что он понял, что она делала. Вытягивала из него информацию. Исследовала. Стараясь понять, действительно ли он решил обратиться в веру Эйлистри.
Конечно, у него не было никакого намерения делать это, пока для него в этом не было какого-либо смысла.
Флиндерспельд во время дебатов придвинулся поближе. Он стоял близ К’арлинда, голова его приподнялась.
- Множество рас, не поклоняющихся Лолс, имеют инфразрение, - прокомментировал он. Поднял свои пальцы в перчатке и начал загибать их. - Свирфнеблины, дуэргары…
К’арлинд чуть не расхохотался вслух. Флиндерспельд только что обеспечил прекрасное средство отвлечь от К’арлинда внимание. Он схватил своего раба за плащ, изображая гнев за то, что глубинный гном принял в дебатах сторону Лелианы.
- Молчать! - приказал он, щелкнув пальцами в направлении гнома.
Заряд магической энергии - небольшой, скорее болезненный, чем смертоносный – потрескивая, извивался на кончике его затянутого в перчатку пальца. Он лишь коснулся широкого лба Флиндерспельда - К’арлинд не собирался вредить ценному рабу - но Флиндерспельд издал истошный вопль, как от сильной боли. Он изображал это очень много раз, так что весьма преуспел в этом. На какое-то мгновение К’арлинд подумал, что его раб действительно был поражен снарядом.
Это представление отвлекло внимание Лелианы, но совсем не так, как планировал К’арлинд. Вжжжик - меч покинул ножны. Прежде чем К’арлинд успел моргнуть, острие меча было у его горла. Голос Лелианы был тверд как сталь:
- Не вздумай повторять это. Этот гном, - сказала она, указывая на Флиндерспельда, - под защитой богини.
К’арлинд сглотнул. Сталь, шевельнувшись, уколола его кадык. Он посмотрел на Лелиану своим самым жалобным взглядом, хлопая длинными ресницами, потом скосил глаза на символ меча, висящий на шнурке на его шее.
- Так же как и я, конечно? - сладко поинтересовался он.
Лелиана убрала клинок от его шеи.
- Как и ты, - согласилась она, убирая меч в ножны. - Но запомни это: независимо от того, каковы были ваши отношения с этим глубинным гномом раньше - это было там, внизу, а здесь, под яркой луной Эйлистри, мы все равны. Нет никаких рабов, никаких матрон-матерей… и нет хозяев. - Ее глаза сузились. - Или Миласс'ни забыла рассказать тебе об этом?»
Игра близится к завершению. По одну сторону — Лолс, страшная Хозяйка Ям Паутины Демонов. С другой — Эйлистри, Леди Танца. Посередине — каждый тёмный эльф Фаэруна. Кающаяся Леди убивает во имя Лолс, испытывая невыносимые страдания от каждой капли крови. Танцуя для Эйлистри, Куилью берёт в союзники демона.Когда все кусочки собраны воедино, все ходы просчитаны наперёд, дроу остаётся лишь молиться и надеяться на лучшее будущее для своей расы.А есть ли у них будущее вообще?
Богиня дроу против богини дроу! Дева Танца против Паучьей Королевы в изощренной игре, на кону в которой — власть над всеми темными эльфами Фаэруна. Жрицы, маги, воины — все, кто сражался на стороне Эйлистри или Ллос, кто плел интриги и колдовал или просто пытался выжить в безумном мире дроу, все они оказались фигурками на доске, и как распорядятся их судьбой богини, неведомо никому. Но Хаос не подчиняется даже богам Хаоса. И потому выход есть всегда.
Для Лолс не существует проигрышей. Когда богини начинают свою игру, ставкой в ней становятся души их последователей и собственное бессмертие. Никто из других богов Ямы Паутины Демонов не может избежать роковых последствий этой игры. Но есть смертные, которые могут ощутить изменения на Внешних Планах. Они не так уж бессильны, даже против Хозяйки Ямы Паутины Демонов. В конце концов, именно смертные сделали Лолс такой, какой она стала. И они же могут вернуть всё назад. Но сколько ещё богов погибнет за это время?
Подземный город темных эльфов Мензоберранзан осажден. Враги надеются на легкую добычу, пользуясь отсутствием Паучьей Королевы. Однако жрица Ллос, Квентл Бэнр, не оставляет надежды вернуть благосклонность богини. Ради этого она готова на все — призвать на помощь демона и даже вернуться на дно Дьявольской Паутины. Но в одиночку с такой задачей не справиться, а сопровождающий ее отряд эльфов-дроу теряет бойцов — кто-то находит себе для поклонения новое божество взамен умолкнувшей Ллос, а кем-то движет бескорыстная любовь, на которую способно даже сердце темного эльфа.
ХлондетГород, населенный гуманоидными змеями, известными как юань-ти, которым правитДом ЭкстаминосМогущественный Дом Змей, и главная цельПоксаЧеловеческого культа, который поклоняется богине чумы и заразы, и начинает осуществлять зловещую волюИзбранных СибилГруппу юань-ти, которые превратят каждого человека в городе в гниющего урода еслиДедианнаПолукровка юань-ти не остановит их.
Ненавижу лазанью. Ненавижу быть подростком. Ненавижу свой характер. Я должна отпустить свои страхи и отправиться в путешествие в Подгорное королевство. Здесь редко бывают случайности. Но именно я, как говорят местные сверхъестественные существа, которых и не представляла себе раньше, могу помочь решить исход противостояния Благого и Неблагого дворов. Найти замок в самом центре города. И молодого фейри, заточенного в темнице самого глубокого его подземелья. Освободить его. Вручить королю из кошмаров власть над собой… И по уши влюбиться. Деревья перешептываются над моей головой.
Кровь и магия приковали их друг к другу. Брат и сестра, охотник и жертва. Любовь для них запретна, но разомкнуть цепь привязанности невозможно. Есть ли выход, кроме взаимного разрушения? В сожженной столице продолжаются игры вокруг престола. Маги, принцы, министры, солдаты, боги, пленницы и королевы — игроки, фигуры или разменные пешки? За их спинами маячит тень заокеанского магического ордена… И его Великого Магистра — могущественной ведьмы, в чьих руках кукловоды становятся марионетками… Два мира, две мощи сошлись в битве: Орден Игроков против Кукловода Судьбы.
Виолетта Барская жила обычной жизнью: любимый муж, двое маленьких детей. Не было никаких приключений, а только любовь и гармония в семье. Один день изменил всю ее жизнь: авария, смерь мужа и маленьких детей. Она осталась чудом жива, потому, что она не человек — она дампир да еще и королевской крови. Теперь ее мир полон вампиров и конечно же любви.
С самого начала люди провозглашали магию к высшим знаниям; иметь могущество над силами природы с помощью магической энергии. Однако человек совершил самую ужасную и отвратительную ошибку, неся за собой хаос и разрушение. Эта ошибка влачит корни из кровавых жертв — и ничто не сравниться с таким могуществом. Некоторые люди провозглашают ошибку даром; полны ненависти и отверженности, начали экспериментировать с магией, желая воссоздать прототип Ужасной Ошибки, — тёмной магии, скрещивая внутреннюю энергию с кровью, дабы получить оправданный Дар человечества. Ошибка не должна повториться, даже упоминаться.
А ты готов потерять все, чтобы найти себя? Мы выиграли, чтобы проиграть… Три года голода… В целом даже сносно. Мы с некромантами исследуем чудовищ. Даже смогли упокоить, найдя среди них по ДНК принадлежность к тому или иному роду. Ко всему можно привыкнуть… Только… Нельзя делать вид, что ты человек, если ты больше не он. Вокруг меня не безобидные зверюшки. Пора взглянуть страхам в глаза. Ведь создания больше не могут ждать. Крейны ведут расследование.
«Леший» неизвестного писателя Серебряного века Сергея Рессера — символистская проза, повествующая о любовных страстях лешего и тягостном бунте лесного существа против собственной природы.