– Я считаю всех вас просто невоспитанными. Можно подумать, что это несчастное вино, с которым так носится Руперт, важнее, чем помолвка моего сына! Подойди сюда, mа fille[96].
Мисс Чалонер, приблизившись, покачала головой:
– Ужасно, мадам!
– Дьявольщина! – взревел лорд Руперт. – Но мы все пьем за ваше здоровье, моя дорогая. – Он увидел, как Вайдел обменялся улыбками с мисс Чалонер, и, подняв вверх бокал в молчаливом тосте, поспешно добавил: – Хватит, Вайдел, хватит, прошу тебя! Оставь эти нежности, я просто не вынесу, я не узнаю тебя! Ну, что скажешь, Джастин? Покупаешь вино или нет?
Его светлость отпил глоток под бдительным оком лорда Руперта. Посмаковав его и помолчав, он торжественно произнес:
– Единственное, что я ценю в тебе – это твое умение выбирать вино. Разумеется, я покупаю его!
– Ты поступаешь чертовски верно, клянусь всеми святыми. Ты получишь свою дюжину, обещаю!
– Милый Руперт, меня просто сразила твоя щедрость, – с вежливым сарказмом поблагодарил герцог.
Леони воззрилась на лорда:
– О, но это уж слишком.
– Нет, нет! – запротестовал лорд Руперт. – Он должен получить дюжину, это будет только справедливо. Дай матери бокал, Вайдел. И… о, как зовут эту девушку? А, София! Дай же бокал и ей тоже, потому что я хочу…
– Ее зовут Мэри! – Маркиз угрожающе нахмурился.
Но его дядю трудно было смутить.
– Да, да, Мэри, София была та, другая. Ну дай же ей бокал, мой мальчик. Я хочу произнести тост.
Вайдел подал дамам бокалы с вином, и Леони подняла свой.
– Да, я хочу выпить за моих сына и дочь! – сказала она. – Говори же свой тост, Руперт. Лорд высоко поднял свой бокал.
– За Дижон! – неожиданно для присутствующих провозгласил он и, не отрываясь, выпил до дна.
