Жертва любви. Геометрическая фигура - [77]

— Загорись желанием все сразу примерить. Застегнешь запонки, завяжешь галстук — кстати, ты галстуки завязывать умеешь? — москвичка вопросительно взглянула на меня.

— Показать? — я подошла к Илье, намереваясь стащить с него галстук.

— Ладно, верю! — отмахнулась Тамара. — А когда станешь прикреплять булавку, нечаянно уколешь его вот этим острым кончиком…

Илья осторожно, платком, видимо, чтобы не оставить отпечатков, вынул из ювелирной коробочки булавку и показал мне острый конец.

— Яд накачан внутри. Достаточно мельчайшему количеству попасть под кожу, как начнется сердечный приступ и произойдет инфаркт миокарда. Типичная болезнь артистов и политиков, — давала инструкции Тамара. — Когда он скончается, мы с Ильей заскочим, убедимся в летальном исходе, рассчитаемся с тобой (уж больно мне не нравится этот глагол — рассчитаться!), заберем украшения и уйдем. Ты вызовешь «скорую». Врачи констатируют смерть. Вот и вся технология.

— Внезапная смерть — это всегда уголовное дело, судебно-медицинская экспертиза. Будут же исследования крови. Яд наверняка обнаружат. Подозрение сразу упадет на меня. Зачем мне садиться? — я начала «качать» волнение.

— В крови будет прежде всего алкоголь. Надеюсь, за ужином ты его уговоришь выпить хотя бы пару рюмок коньяка. Яд составлен так, что алкоголь разрушает его в течение часа. Наши органы не страдают оперативностью, чтоб еще теплый труп класть на анатомический стол. В лучшем случае Майдановского начнут вскрывать завтра днем. А это абсолютно безопасно для тебя, — пояснила москвичка.

— Твоими устами да мед бы пить, — с сомнением я покачала головой.

— Ладно, Фома неверующая, я слов на ветер не бросаю. Потренируйся лучше на Илье, у него заколка точно такая, только без начинки, — Тамара кивнула на охранника.

Илья послушно скинул пиджак. Под левой рукой на темнокоричневом ремне висела кобура с оружием. Секьюрити ослабил узел на галстуке, отстегнул булавку, развязал галстук, подал все это мне. Я с некоторой опаской взяла булавку, придирчиво осмотрела ее. Обычная с виду, какими мужчины прикалывают галстук к рубашке, это сейчас писк моды.

Так, надо вспомнить, как любил завязывать галстук отец. Он учил меня этой премудрости в тот год, что я была рядом с ним. Отцу нравилось, когда в наших бесконечных поездках по стране, гостиничных скитаниях я каждое утро завязывала ему галстук, выбирая его в тон костюма и рубашки. Папа доверял моему вкусу.

Нет, с первого захода ничего не получилось — узел какой-то уродливый. Илья усмехнулся, двумя руками осторожно убрал мои руки от своей шеи. При этом в мои пальцы попал маленький катышек бумаги. У меня хватило ума не высказать удивления, а незаметно опустить катышек в карман джинсов, которые были одеты на мне. Интересно, отчего это вдруг преданный пес Тамары решился передавать мне записочки? Из подросткового возраста мы оба вроде вышли… Ладно, уйдут, посмотрим.

Со второго захода узел вышел приличный. Я затянула его потуже, опустила воротник рубашки Ильи, поправила складки. Взяла булавку, повертела со всех сторон, начала прикалывать галстук к рубашке. Ага, колоть надо вот так! Илья инстинктивно дернулся.

— А твой настоящий клиент ночью упадет в твои белы ручки, — пояснила Тамара. — Ты его осторожно до кровати уж дотащишь. Поняла?

Я кивнула головой в знак согласия.

— Спрячь от греха подальше, — москвичка показала глазами на коробочку с «сюрпризом».

Взяв «ювелирные изделия» и пакет с рубашкой, я вышла в спальню — из прикроватной тумбочки их будет удобней доставать вечером. Трех секунд мне было достаточно, чтобы вытащить из левого кармана джинсов катышек бумаги, развернуть его и прочесть только два слова: «Иначе нельзя». Что нельзя и что иначе? О чем пытался предупредить меня Илья? И кто он, охранник Тамары, на самом деле, если хочет вступить в контакт со мной? Ничего не понимаю, но надо быть настороже!

Когда я вернулась в холл, гостья по-прежнему сидела на диване, открыв косметичку и что-то поправляя в своем макияже. Илья стоял у окна, наблюдая за происходящим на улице.

— Все поняла, подруга? — Тамара пристально посмотрела на меня.

— Так точно, гражданин начальник! — довольно плоско пошутила я.

— Вот именно, начальник, товарищ старший лейтенант юстиции! — выражение лица москвички резко изменилось, его буквально перекосила гримаса ненависти.

Тамара собрала косметические принадлежности, подтянула свою сумочку, положила туда косметичку и… вынула оттуда пистолет Макарова.

— Руки за голову! Лицом к стене! И без своих восточных штучек! Пристрелю на месте!

Мне ничего не оставалось делать, как выполнить приказание клиентки. В голове я мгновенно прокручивала возможные причины такой резкой перемены настроения Тамары: в Москве слишком сильно стали трясти ее фирму? Контактов с моими помощниками у меня не было несколько дней, встреча должна состояться только сегодня. Что тогда? Станет ли она стрелять — выстрел из «Макарова» слишком громкий, его сразу услышат в соседних номерах и дежурная по этажу, если она, конечно, на своем рабочем месте. Но я забыла еще про охранника, у Ильи в прошлый раз был глушитель. А вдруг это последнее испытание и Тамара хочет убедиться, что я та, за которую себя выдаю, а не агент спецслужб? Тогда мое спасение в спокойствии. Не надо дергаться…