Жертва любви. Геометрическая фигура - [11]
— Пойдемте на компьютер, посмотрим.
На справочном компьютере «Скорой помощи» больной с такой фамилией не оказалось. Попробовали по безымянным, неопознанным пациентам, вызовам, сделанным милицией. Женщина 25–30 лет с травмой черепа после дорожно-транспортного происшествия доставлена в 23.37 в областную нейрохирургическую клинику! Это что-то определенное!
— Василь Васильевич, а по «труповозке»?
— Серьезный у вас клиент, как я погляжу, — доктор Попов кивнул сидящей возле компьютера оператору, разрешая выйти на файл десятой подстанции «Скорой помощи». Именно ее машины на жаргоне прокуратуры, милиции и прочих спецслужб назывались «труповозками», так как только они доставляли тела умерших, требовавших вскрытия, в городской морг, располагавшийся, к удивлению обывателей, в центре города, рядом с корпусами университета.
Файл «десятки» показал два неопознаных женских трупа, доставленных за минувшие сутки в городской морг. Возраст обеих давался лишь ориентировочно в разбросе от 20 до 40 лет. Негусто, но опознание необходимо провести.
Поблагодарив доктора Попова за предоставленную информацию, я вернулась к машине, в которой меня добросовестно ждал Крафт.
— Александр Андреевич, с чего начнем — с визита в царство мертвых или к пока живой гражданке? — я выжидательно посмотрела на ученого.
— Любые задачи я предпочитаю решать с самой трудной, — уклончиво ответил академик. Поди разбери, что для него трудней — взглянуть на уже остывший труп или на еще дышащее, но находящееся в коме тело? Ладно, буду считать, что тяжелее перенести морг.
— Тогда начнем с морга! — решительно заявила я, включая мотор «Жигулей».
Через несколько кварталов показался искомый объект — неприметное серое двухэтажное здание, расположившееся рядом с громадой нового университетского корпуса. Таких двухэтажных кирпичных домиков сохранилось еще великое множество в центре нашего губернского города С. Построенные в конце XIX — начале XX века, отреставрированные в последнее десятилетие под единую гребенку так называемого евроремонта, они использовались в основном под офисы многочисленных фирм, расплодившихся после мутной воды дикой приватизации, обрушившейся на Россию в начале девяностых годов.
Специфическую принадлежность этой серой двухэтажки к судебной экспертизе выдавали приткнувшиеся на небольшой площадке возле нее катафалки похоронных контор, названия которых черной краской пугали редких прохожих, предпочитавших обходить морг стороной, — «Литургия», «Реквием», «Стена скорби», «Последний путь»…
— Господин Крафт, вы не страдаете сердечно-сосудистыми заболеваниями? — вежливо осведомилась я у своего клиента, пока мы поднимались по ступенькам городского морга.
— Вроде нет, а что? — академик галантно распахнул передо мной тяжелую дубовую дверь.
Войдя в здание, мы сразу же ощутили приторный запах формалина и тот вызывающий с непривычки рвотный эффект запах трупов, несущийся откуда-то из подвала. Крафт непроизвольно сделал глотательное движение, стараясь подавить приступ тошноты.
— Теперь мой вопрос понятен? — усмехнулась я.
Крафт в ответ лишь бессильно кивнул головой в знак согласия. Зная расположение кабинетов, я прошла к двери, на которой значилась табличка «Заведующий городским бюро судебно-медицинской экспертизы». Пожилая секретарша вопросительно посмотрела на нас.
— Тарас Вениаминович у себя? — осведомилась я.
Заведующий любезно принял нас. Грузный широкоплечий мужчина в белом халате, сверкая очками в металлической оправе, подписывая пропуск в подвал морга, поинтересовался у моего спутника:
— Кого потеряли, Александр Андреевич?
Крафт нервно вскинул бровями:
— Откуда вы меня знаете?
— Сын мой у вас на втором курсе дневного отделения учится, многое рассказывает о ваших лекциях, показывал фотографии КВН, вот я и запомнил вас, — спокойно объяснил главный патологоанатом города. Понимая психологическое состояние посетителей своего специфического учреждения, он привык не лезть в душу посетителей. — Спускайтесь вниз, санитары покажут вчерашний товар.
— Их успели исследовать? — спросила я.
— Нет, сами понимате, в первую очередь врачи работают с опознанными клиентами, у которых есть родственники, — заведующий пожал плечами.
Сталкиваясь постоянно по роду своей деятельности с судмедэкспертизой, я действительно была хорошо осведомлена о нравах и таксах, царящих здесь. Родственникам покойного приходилось платить буквально за все и всем — санитарам за мытье и начинение формалином тела усопшего перед выдачей «на руки», экспертам за быструю и качественную экзекуцию, охраннику, стоявшему на воротах, чтобы пропустил катафалк во внутренний дворик поближе к подвалу.
О безымянных трупах забывали порой на несколько дней и начинали заниматься ими только после настойчивых звонков из прокуратуры. Бесхозным покойникам не приходилось рассчитывать на первоклассное обслуживание.
Мы прошли в противоположный конец коридора, где располагался вход в подвальное помещение. Морг губернского города С. разительным образом отличался от подобных учреждений США, широко знакомых нам по сериалу «Секретные материалы». В американских боксах трупы лежат в индивидуальных камерах, в полиэтиленовых мешках, дважды закрытые герметично, что способствует сохранению трупа. В отечественных моргах трупы валяются (другого глагола и не подберешь) на мраморных столах, синие от холода зимой и покрытые бурыми пятнами и дурно пахнущие летом, когда старенькая холодильная камера не справляется с жарой.
Кен Фоллетт — один из самых знаменитых писателей Великобритании, мастер детективного, остросюжетного и исторического романа. Лауреат премии Эдгара По. Его романы переведены на все ведущие языки мира и изданы в 27 странах. Содержание: Скандал с Модильяни Бумажные деньги Трое Ключ к Ребекке Человек из Санкт-Петербурга На крыльях орла В логове львов Ночь над водой.
В самой середине 90-тых годов прошлого века жизнь приобрела странные очертания, произошел транзит эпох, а обитатели осваивали изменения с разной степенью успешности. Катя Малышева устраивалась в транзитной стадии тремя разными способами. Во-первых, продолжала служить в издательстве «Факел», хотя ни работы, ни денег там почти не наблюдалось. Во-вторых редактировала не совсем художественную беллетристику в частных конторах, там и то и другое бытовало необходимом для жизни количестве. А в третьих, Катя стала компаньоном старому другу Валентину в агентстве «Аргус».
В самом начале нового века, а может быть и в конце старого (на самом деле все подряд путались в сроках наступления миллениума), Катя Малышева получила от бывшего компаньона Валентина поручение, точнее он попросил оказать ему платную любезность, а именно познакомиться с заслуженной старой дамой, на которую никто в агентстве «Аргус» не мог угодить. Катя без особой охоты взялась за дело, однако очень скоро оно стало усложняться. Водоворот событий увлек Катю за собой, а Валентину пришлось её искать в печальных сомнениях жива она или уже нет…
Наталия Новохатская Предлагает серию развернутых описаний, сначала советской (немного), затем дальнейшей российской жизни за последние 20 с лишком лет, с заметным уклоном в криминально-приключенческую сторону. Главная героиня, она же основной рассказчик — детектив-самоучка, некая Катя Малышева. Серия предназначена для более или менее просвещенной аудитории со здоровой психикой и почти не содержит описаний кровавых убийств или прочих резких отклонений от здорового образа жизни. В читателе предполагается чувство юмора, хотя бы в малой степени, допускающей, что можно смеяться над собой.
Эта история начинается с ограбления с трагическим финалом: немолодой хозяин загородного дома погибает от рук неизвестных преступников. Однако в этой истории оказывается не так все просто, и сам погибший несет ответственность за то, что с ним произошло. Рассказ «Вода из колодца» седьмой в ряду цикла «Дыхание мегаполиса». Главным героем этого цикла является следователь Дмитрий Владимиров, который на этот раз должен разобраться в хитросплетениях одной запутанной семейной драмы.
Из машины выскочили двое мужчин, одетых в черные маски, я вскрикнула и хотела было броситься к дому, но не успела. Они скрутили мне руки, сунули в рот кляп, затащили в машину и положили прямо на пол между передними и задними сиденьями и придавили меня ногами. От охватившего меня ужаса я закрыла глаза… Машина взревела, как зверь, и понесла меня в неизвестность.
«Горячая» девушка Света из службы «907» («Секс по телефону») случайно становится обладательницей пятидесяти тысяч долларов. Чтобы получить эту сумму, ей пришлось провести несколько минут в лифте с покойником — прямо скажем, не самых приятных в ее жизни. На следующий день в квартиру Светы вламываются два покрытых наколками братка и требуют вернуть деньги.
Любите и будьте любимы! Обязательно отстаивайте свою любовь. Боритесь за нее и проходите через все испытания терпеливо, мудро и с достоинством. И никогда не бойтесь, потому что всегда можно начать все сначала. Пусть жизнь будет к Вам снисходительна, терпелива и добра. Идите по дороге добра, любви, гармонии и познания. Я всегда жду встречи с Вами.
Глядя на тяжелые грязно-серые баулы, доверху набитые дешевыми польскими юбками, Лариска тяжело вздохнула: продать бы… И дернул ее черт взять неходовой товар! «Ладно, подруга, прорвемся, — весело подмигнула ей соседка, — Вон Валентиновна идет. Сейчас она нам с тобой враз покупателей организует». Через два часа довольные девчонки, подсчитав выручку, отправились по домам. Но вместо уютной квартирки в спальном районе Москвы одна из них оказалась на кладбище в свежевырытой могиле, поджидавшей новопреставившегося старичка.