Жертва - [20]

Пока Небесный Конь смотрел, как падает тело, мысли перегнали его взгляд, нашли твердую землю, эта неестественная высота притягивала его вниз, чтобы страстно поцеловать землю, поклониться ей и улечься в яме, вырытой в ней для каждого смертного.

Тело не ударилось о здание, как он ожидал, но полетело чуть в сторону, в свободное пространство. Оно бы ударилось о проезжавшую машину, если бы какая-нибудь машина случайно оказалась на его пути. Достопамятная история, о которой можно было бы рассказать подружке, родным или друзьям. Новая легенда большого города.

Небесный Конь не стал дожидаться, пока тело ударится об асфальт, нырнул обратно в тишину квартиры, вертикальные жалюзи заколыхались, когда он закрыл окно. Все было в полном порядке и спокойно. Все на своем месте. Красивая квартира, приятная глазу, где чувствовалось присутствие женщины.

Он попытался сосредоточиться на окружающих вещах, но его мысли все еще оставались с трупом, как будто в некотором роде Небесный Конь падал вместе с ним, будто нечто отрывало часть его от глубинного естества, вытягивало что-то из него, и от этого у него сводило живот, чтобы удержать все внутри, на своем месте.

Высота — путь, который избрал отец Небесного Коня. Ну и история, вот бы кому-нибудь рассказать. Ну и легенда. Но кому бы он мог рассказать, если он сам никогда не был собою до конца?

Из-за закрытой двери спальни он услышал какой-то шум. Алексис, связанная, с кляпом во рту, ждала его там.

10 Торонто

Дженни втайне обожала красивые вещи. Несмотря на цинизм и простые джинсы и футболки, которые она носила постоянно, она все-таки представляла себя в фантазиях шикарной женщиной с полным шкафом дорогой одежды и туфель, купленных у самых знаменитых модельеров. Она знала их имена по модным журналам на магазинных стеллажах, которые пожирала глазами. Келвин Кляйн, Оскар де ла Рента, Карл Лагерфельд. И она мечтала, как бы она поехала путешествовать по удивительным странам. По сказочным местам, куда на реактивных самолетах летали модели на фотосессии, потому что они такие красивые и необыкновенные. Пляжи с небесно-голубой водой. Дорогие отели с высокими потолками в Риме и Париже. С шиком устроенные вечеринки. Кинозвезды и богатые, красивые люди. Все как в сказках и телепрограммах, которые она неотрывно смотрела годами, томясь желанием попасть в мир гламура. Она желчно критиковала и костерила тех, кто был красивее ее, тех, кто имел больше денег и вещей, жил легкой жизнью и за кем ухаживали симпатичные парни. Ее уязвляло до глубины души, когда она видела, как они живут, она тосковала по этой жизни и понимала, что в своей никогда не добьется такой изысканности и надежности.

Но теперь вокруг нее, в торговом центре «Терминал» на набережной Квинз, было много красивых вещей, начиная с африканских масок и мексиканских украшений и заканчивая дорогими духами и модной одеждой. Ей еще не доводилось видеть такие ткани, такие необычные вещи.

— Для необыкновенной девушки, — сказал ей Стэн Ньюлэнд, шагая совсем рядом по лабиринту бутиков. — Давай спустимся на первый этаж, там действительно дорогая одежда.

— Давай. — По дороге к эскалатору Дженни, прищурясь, посмотрела на магазин с десятками резиновых штампов. — Чего только здесь не продают.

Ньюлэнд понимающе, сочувственно кивнул. Он улыбнулся ей, глядя прямо в глаза, догадываясь, что ей нужны очки. Все эти годы на нее никто не обращал внимания, и она никогда не имела возможности видеть ясно. Его улыбка разъехалась еще шире.

— Некоторые просто не знают, куда девать деньги, — сказал он ей, ступая на эскалатор, Дженни встала на рифленой металлической ступеньке чуть позади него. — Не знают, как правильно потратить, чтобы получить именно то, что нужно. — Он повернул голову и взглянул на нее. — Именно то, что нужно.

Дженни проняла дрожь от того взгляда, которым он на нее посмотрел. Этот взгляд ее взволновал, ее охватило чувство тепла в груди и в паху. Дрожь волнения оттого, что кто-то ее ценит.

Когда они вышли на широкий проход между магазинами на основном этаже, Ньюлэнд повел ее к бутикам, расположенным по фасаду здания, с витринами, выходившими на набережную Квинз.

— Поищи хорошенько, — сказал он, ласково отводя прядь волос с ее лица.

Дженни коротко ему улыбнулась и снова обратилась к магазинам, пожирая глазами витрины. В каждом бутике продавались вещи только одного типа. В одном красивое белье, в другом парфюмерия, в третьем сухоцветы и экзотические растения, еще был магазинчик с дорогим шоколадом, красиво уложенным на изящных полках, потом витрина с дамскими шляпками, к которым как будто никогда не прикасались человеческие руки.

Ньюлэнд задержался, разглядывая витрины с перьевыми ручками и курительными трубками, а Дженни брела вперед. Она остановилась у магазина с женскими сумочками всевозможных цветов, казалось, они сделаны из очень мягкой кожи. Дальше шли золотые и серебряные сережки в собственных маленьких витринках, каждая пара смотрелась как произведение искусства.

Она обернулась, ища Ньюлэнда, и увидела, что он знаком подзывает ее к себе. Он не дождался ее и первым вошел в магазин дамской одежды.