Жены и дочери - [236]

— Бедный Осборн был прав! — сказал он. — Она превратилась в утонченную, изысканную красавицу, как раз так, как он говорил. Или это характер отразился на ее лице? В следующий раз, когда я войду в эти двери, я узнаю свою судьбу!

Мистер Гибсон рассказал своей жене о желании Роджера лично переговорить с Синтией, скорее с целью повторить ей то, что он рассказал своей дочери. Он не видел никакой необходимости для этого, но считал, что было бы разумно, если бы она знала всю правду, которая ее касалась. Но она взяла дело в свои собственные руки, и хотя, по всей видимости, согласилась с мистером Гибсоном, Синтии об этом никогда не упоминала. Вот что она сообщила дочери:

«Твой бывший поклонник Роджер Хэмли вернулся домой в большой спешке, вследствие неожиданной кончины бедного Осборна. Он, должно быть, сильно удивился, обнаружив, что в поместье поселились его вдова и маленький сын. Он приехал сюда с визитом на днях и вел себя довольно мило, хотя его манеры не улучшены обществом, в котором он вращался в путешествии. Все же я предсказываю, что его будут считать светским „львом“, и возможно, очень грубым, что противоречит моему чувству утонченности, могут даже восхищаться ученым путешественником, которые побывал в безлюдных местах и ел более странную пищу, чем любой другой англичанин. Полагаю, он утратил все шансы наследовать поместье, поскольку я слышала, как он говорит о возвращении в Африку и о том, чтобы стать постоянным скитальцем. Твое имя не было упомянуто, но я полагаю, он справлялся о тебе у мистера Гибсона».

— Вот! — сказала она себе, складывая письмо и подписывая адрес, — это не побеспокоит ее и не причинит неудобств. К тому же все это правда, или близко к ней. Конечно, ему захочется ее увидеть, когда он вернется, но к этому времени, я надеюсь, мистер Хендерсон снова сделает ей предложение, и дело будет решено.

Но Синтия вернулась в Холлингфорд утром во вторник, и в ответ на беспокойные расспросы матери по этому поводу, только сказала, что мистер Хендерсон не делал снова предложения. Почему он должен был это делать? Однажды она отказала ему, и он не знал причин ее отказа, по крайней мере, одну из причин. Она не знала, следует ли ей принять его предложение, если бы на свете не было такого человека, как Роджер Хэмли. Нет! Дядя и тетя Кирпатрик ничего не знали о предложении Роджера, как и ее кузины. Она всегда заявляла о своем желании сохранить помолвку в секрете, и никому не упоминала о ней, как бы ни поступали другие.

За этим легким и беззаботным тоном скрывались другие чувства, но миссис Гибсон была не из тех, кто видит, скрытое под поверхностью. Она страстно желала, чтобы мистер Хендерсон женился на Синтии еще со времени зарождения их знакомства. И зная, во-первых, что тоже самое желание пришло ему на ум, и что привязанность Роджера к Синтии с ее последствиями, является помехой; и во-вторых, что самой Синтии, не смотря на все возможности родства, которые у нее недавно появились, не удалось вызвать повторного предложения руки и сердца, — всего этого, как выразилась миссис Гибсон, было «достаточно, чтобы вывести из себя святого». Весь остаток дня она отзывалась о Синтии как о разочаровавшей ее неблагодарной дочери. Молли не могла понять, почему, и обижалась за Синтию, пока последняя не сказала с горечью:

— Не беспокойся, Молли. Мама только рассержена из-за того, что мистер… потому что я не вернулась помолвленной.

— Да! И я уверена, ты могла бы довести дело до помолвки, — вот неблагодарность! Я не настолько несправедлива, чтобы желать от тебя поступков, которые ты не сможешь совершить! — проворчала миссис Гибсон.

— Но где неблагодарность, мама? Я очень устала, и, возможно, поэтому я такая глупая. Но я не вижу неблагодарности, — Синтия говорила очень устало, откинув голову на диванные подушки, словно ее не заботил ответ.

— Разве ты не видишь, что мы делаем все, что можем для тебя: хорошо тебя одеваем, посылаем тебя в Лондон, и когда ты могла бы освободить нас от расходов на все это, ты этого не делаешь.

— Нет! Синтия, я буду говорить, — возразила Молли, вся пунцовая от возмущения, отталкивая удерживавшую ее руку сестры. — Я уверена, что папа не возражает против расходов, которые он взял на себя, чтобы обеспечить своих дочерей. И мне довольно хорошо известно, что ему бы не хотелось, чтобы мы выходили замуж, пока… — она запнулась и замолчала.

— Пока что? — спросила миссис Гибсон полунасмешливо.

— Пока мы не полюбим кого-нибудь очень сильно, — закончила Молли тихим, но твердым голосом.

— Что ж, после этой тирады… довольно бестактной, должна сказать… я закончила. Я не буду ни помогать, ни препятствовать вашим любовным отношениям, юные леди. В мое время мы радовались совету старших, — и Клер покинула комнату, чтобы привести в исполнение мысль, которая только что поразила ее — нужно написать доверительное письмо миссис Киркпатрик и изложить ей версию «несчастного положения» Синтии, и «утонченного чувства чести», и намекнуть на ее полное безразличие ко всей мужской половине человечества, ловко исключив мистера Хендерсона из этой категории.