Женское начало - [15]

Но родители Павла еще держались за их старенький дом, своими руками латали то крыльцо, то крышу. Они надеялись на помощь сына, но его не интересовали хозяйственные заботы. Павел наезжал на дачу эпизодически, чаще всего – с друзьями и в отсутствии родителей.

Около указателя с названием поселка Павел притормозил и повернул машину в сторону леса – позади в последний раз сверкнула голубая гладь залива. Дорога стала узкой и ухабистой, полезла в гору, с двух сторон к ней подступали ели и сосны, вырастающие из мшистой подушки болота.

При очередной встряске сквозь натужное урчание мотора послышалось предупреждение Павла:

– Держитесь крепче, ребята.

На асфальтированной дороге было много рытвин и колдобин, и Павел с трудом маневрировал между ними. К счастью, встречные автомобили не появлялись, поскольку в эту осеннюю хмарь дачников в поселке почти не осталось.

И вдруг! Такое всегда случается вдруг! Перед микроавтобусом возник велосипедист. Низко склонив над рулем голову, он мчался с горы прямо под колеса машины! Павел с силой нажал на тормоза и резко крутанул руль, пытаясь избежать столкновения. Одновременно страх за жизнь незнакомого парня и гнев на него овладели Павлом – он выругался. А гонщик в темной куртке с надвинутым на глаза капюшоном стрелой летел посередине дороги. В следующее мгновение велосипед чиркнул колесом о борт микроавтобуса и, сменив траекторию, пролетел еще метр и рухнул у обочины. Седок кувыркнулся через руль и упал в канаву.

Павел и Марта выскочили из «Фольксвагена» кинулись к упавшему, в заросли черники, и тотчас по щиколотки провалился в мшистое болото. Велосипедист лежал ничком, не подавая признаков жизни. Тощий рюкзачок со спины сбился набок. Осторожным движением Павел освободил плечи упавшего из-под его поклажи и перевернул гонщика на спину. И тут же понял, что перед ними лежит девушка. Лицо ее было исцарапано ветками ягодного кустарника и заляпано грязью, глаза закрыты, но длинные ресницы слегка вздрагивали. К светлым джинсам девушки налипли мелкие сучки и опавшая хвоя.

– Девчонка! – воскликнул Павел и склонился к ее груди, – Кажется, дышит. Хорошо, что приземлилась на мох.

Марта приблизилась и сразу узнала пострадавшую:

– Яна! – охнула она, обхватив ладонями свои щеки.

– Ты ее знаешь? Что будем делать? Вызывать «скорую помощь»? – Павел спрашивал, и, не дожидаясь ответов, сам определял план действий.

Но делать ничего не пришлось: Яна очнулась, открыла глаза и непонимающе уставилась на склоненных над ней людей. Марту она не узнала. И не поняла, что случилось с ней самой, потому что последние секунды перед столкновением исчезли из ее сознания. Осталось только восхитительное чувство полета, испытанное ею, когда она неслась с горы на велосипеде. Почему оно прервалось? Хотя и сейчас было хорошо и покойно – реакция на боль запаздывала.

Марта расстегнула пуговицы на куртке Яны, наклонилась, чтобы расстегнуть ей лифчик, и тут ощутила легкий запах алкоголя. На лице Яны блуждала легкая улыбка – Марта впервые видела ее такой безмятежной. Начал накрапывать дождь. Павел с Мартой вытащили Яну из канавы, внесли в микроавтобус, положили в проходе салона. Борис достал из-за спины маленькую подушечку и протянул Марте:

– Возьми, положи ей под голову. И вещи ее не забудьте!

Павел снова сел за руль и вырулил на полосу движения, Марта йодом, который нашелся в автомобильной аптечке, смазала ссадины на лице Яны. Пострадавшая, тихо постанывая, возвращалась к действительности.

– Марта? Ты… ты как здесь оказалась?

– А, ты, красотка, как на дороге оказалась? – накинулась Марта на виновницу происшествия. – Зачем прямо под колеса кинулась? Ты пьяная, что ли?

– Я? Нет. Не знаю.

Яна вновь прикрыла глаза, чтобы избавить себя от тягостных расспросов.

Еще два поворота – и Павел остановился у своей покосившейся дачи – гости, прибывшие ранее, с радостными воплями раскрыли перед микроавтобусом болтающиеся на одной петле ворота. Павел выпрыгнул из машины и попросил парней о помощи: надо было вынести Бориса и решить, что делать с Яной. Все были озадачены, услышав рассказ Павла о происшествии, и слегка обеспокоились, что намеченное мероприятие может быть сорвано. Однако состояние Яны опасений уже не вызывало. Поддерживая под руки, ее отвели в дальнюю комнату и уложили на кровать. Хотя комната и походила на чулан – сюда было свалено ненужное осенью добро: тазы, гамак, шезлонги – зато сюда не доносилась разноголосица шумной компании. Марта накрыла горемыку теплым одеялом, побыла немного с ней и вернулась к гостям. Она сказала, что Яна чувствует себя сносно, от врачебной помощи отказалась и просит покоя.

Борис, восседающий вновь в своей коляске, с пониманием кивнул:

– По себе знаю: сон – лучшее лекарство от всех невзгод.

Народ продолжал праздничные приготовления: девушки суетились на кухне, парни разводили во дворе огонь под мангалом для шашлыков. Кто-то в нетерпении открывал бутылки. Устроились тесным кружком на веранде. Ели, пили, шутили и болтали о разных пустяках. Не пил только Борис, потому что не пил вообще, и Марта, так как находилась на службе – присматривала за инвалидом. Она подавала ему со стола тот или иной предмет да изредка подливала в его стакан минеральную воду – Борису трудно было дотянуться до бутылки. Красавец-инвалид и в застольной болтовне первенствовал, подшучивал над собой и подначивал других. Загулявший народ еще немного погалдел, потом все разом засобирались на последнюю электричку – следующий день для большинства гостей был рабочим. Ночевать на даче остались четверо: Борис и Павел и Марта с Яной.