Женское лицо разведки - [4]

Такие экстремальные ситуации сопровождали деятельность разведчиц Л. Коэн и Е. И. Ахмеровой в США, И. К. Алимовой в Японии, «Сони» в Англии, «Ады» в США и Мексике.

Лично у меня за пятьдесят лет службы во внешней разведке были лишь скрытые потенциальные угрозы со стороны иностранных спецслужб, но ни одна из них не была реализована. Конечно, если не считать высылки канадскими властями в 1946 году.

Но когда я вернулся домой, возникла реальная угроза со стороны бериевского руководства, намеревавшегося арестовать меня. Причем совершенно необоснованно, обвинив в том, что якобы по моей вине в Канаде изменил шифровальщик ГРУ И. Гузенко. Только заступничество пользовавшихся в то время доверием у Берии таких прославленных разведчиков, как В. М. Зарубин и А. М. Коротков, избавило меня от поистине смертельной угрозы. Но это никак не связано с обстановкой и работой разведчиков за кордоном.

Люди, не причастные к разведывательной профессии, часто спрашивают, насколько опасна работа в разведке, в какой мере угроза безопасности и жизни разведчика сопутствует его деятельности?

Думая об этом, я склонен ответить, что наша работа едва ли опаснее многих других вполне гражданских профессий, по крайней мере, в мирное время.

Если разведчик или разведчица являются профессионалами, то риск у них не более чем у водителей автомашин. Даже можно сказать, что шансов избежать угрозы жизни у шофера меньше, чем у разведчика или представителя других опасных профессий, таких, как летчики, шахтеры и т. д. Конечно же, риск возрастает при участии разведчика в любых особо сложных операциях. Например, тайного физического проникновения (ТФП) в особо охраняемые объекты противника как это было в операции «Карфаген» .

Решая всевозможные задачи, разведка при осуществлении операций ТФП наиболее часто сталкивается с совершенно неразрешимыми на первый взгляд проблемами. Но и они порой поддаются решению. Ответ на вопрос, как это получается, можно найти в высказывании академика А. Б. Мигдала: «Кто хотя бы однажды делал работу, лежащую на границе или, казалось бы, за границей возможного знает, что есть только один путь — упорными и неотступными усилиями, решением вспомогательных задач, подходами с разных сторон, отметая все препятствия, довести себя до сознания, которое можно назвать состоянием экстаза (или вдохновения), когда смешивается сознание и подсознание, когда сознательное мышление продолжается и во сне, а подсознательная работа делается днем» .

Настоящий профессионал, использующий все свои способности на преодоление физических, интеллектуальных и, прежде всего, психологических преград при решении конкретных задач разведки, должен работать с настоящим творческим вдохновением. Он — высококвалифицированный мастер, поднимающийся в своем мастерстве до высот искусства. Разведчик-нелегал ко всему прочему должен быть талантливым актером, который постоянно играет роль, навязанную ему чужим окружением и обстоятельствами работы.

Условия будущей работы разведчиц в разных странах порой кардинально отличались друг от друга. Например, в Японии вскоре после войны для И. К. Алимовой, «Сони» в Китае в 30-е годы были иными, чем условия для Г. И. Федоровой и той же «Сони» в разные периоды их работы в Европе или для Е. И. Ахмеровой и Л. Коэн в США. Эти различия требовали гибкости мышления и высокой приспособляемости разведчиц. Большим недостатком и явной слабостью разведчика было бы стереотипное суждение о стране будущего пребывания как о «загранице», без учета, причем досконального, национальных, социальных, бытовых, психологических и других особенностей. Разведчице предстоит не только жить, ничем не отличаясь от местного окружения, но и решать разведывательные задачи. Среди последних особо тщательного учета психологии и менталитета вербуемых представителей страны требует вербовочная работа.

Коль скоро речь зашла о стереотипах, то есть о прочно закрепившихся представлениях в сознании человека, то уместно привести высказывание опытного английского историка А. Тойнби о противопоставлении новых идей привычкам: «Голова, — писал он, — все время застает сердце врасплох, ставя перед ним новые, революционные ситуации, которые сердце не готово воспринять».[2]

Действительно, разведчику приходится все время следить за собой, своими мыслями и чувствами, чтобы не допустить проявления «велений сердца» в поведении и действиях, строго подчинять их своему разуму, объективно и здраво оценивать перемены в окружающей обстановке.

Конечно же, Тойнби писал о происходящих переменах в обстановке, когда сердце все время противостоит, стремится сохранить стереотип ранее сложившихся представлений, считая, что старые понятия продолжают жить и действовать.

История человечества знает много кровавых жертв среди женщин по различным политическим мотивам. Вспомним хотя бы Жанну д'Арк.

Спецслужбы, и в частности разведка, тоже имеют своих героинь, отдавших жизни за Родину или погибших за свои прогрессивные взгляды и за сотрудничество с внешней разведкой. Многие из них остались безвестными героинями, но память о них всегда будет находиться в истории разведки как ее Золотой фонд. Например, имена американки Этель Розенберг, казненной американцами в 1953 году, русской певицы Надежды Плевицкой, умершей в гестаповской тюрьме в 1944 году, и казненных гестаповцами Инги Куммеровой, М. Харнак и многих других антифашисток.