Женские истории пером павлина - [19]
Час пролетел незаметно.
– Вы тут посидите, я встречу и вернусь, – оставил купюру на столе и ушел.
Сижу. Жду. Объявили о прибытии поезда из Москвы. Жду. Время идет. Халдей волнуется. Заказала пятьдесят граммов. Жду. Все, решаю я, хватит. Встала и иду. Наконец-то! Навстречу мне мой встречающий и… Кто бы вы думали? Евгений. Собственной персоной.
– Тамара! – это почти через весь зал.
Я стою в ступоре. Это что же?! Судьба? Намеренное событие? Умысел?
Человек в коже несколько обескуражен:
– Вы знакомы?!
Хотелось мне ответить – и даже очень близко. Но, памятуя нравы, бытующие в этих краях, сказала по протоколу:
– Мы коллеги.
Знаете, что запало в мою память после этой непродолжительной командировки? Ни за что не догадаетесь. Не сложности со сдачей наших систем. Не дни, напролет проведенные в грохочущих цехах. Не споры до хрипоты с представителями заказчика.
Тулома, Лотта, Нота. Эти для меня чарующие названия рек запали в мою память с ощущением свежести ощущений. Все как будто давным-давно прошедшее и вернувшееся. Темнота полярной ночи усугубляла все мои чувства. Тактильные. Вкусовые. Слуховые и зрительные. Ничто не отвлекало.
– Ты не изменилась, – лгал мужчина, и я ему верила.
– Ты все так же юна. И телом и душой, – продолжал он лгать, и я ему верила.
– Ты моя желанная, – предел вранья, а я верю.
Ну, что, скажите, мне делать, если и он, этот мужчина, мне тоже мил и желанен? Как будто вернулось мое детство и отрочество. С их тревогами, страхами и надеждами, граничащими с чувственными вожделениями.
На двадцать первый день моей командировки Евгений объявил:
– Отсюда я уеду только в качестве твоего мужа.
– Ты рассуди: по нашему Закону о браке и семье браки регистрируются по месту жительства одного из брачующихся. Я прописана в Ленинграде, ты – не знаю где. Тут полярный круг. Воспетая бардами шестидесятая параллель. Наш союз своею лапой скрепит белый медведь. Так, по-твоему?
– Имя этого белого медведя, – Женя произнес имя секретаря ЦК партии, депутата Верховного Совета СССР, который приехал на подписание акта сдачи объекта по проекту № 274.
Так, наверное, впервые в Союзе и в единичном случае брак был зарегистрирован не по месту жительства, а по месту командировки жениха и невесты.
Вы когда-нибудь ели строганину и запивали ее азербайджанским коньяком «Агдам» на морозе под тридцать по Цельсию? Вы в своей жизни хоть раз принимали ледяную купель в проруби реки Тулома? Какой фейерверк устроили офицеры по поводу моего крещения в поморки.
Пистолетные выстрелы ПМ тонули в грохоте автоматных очередей из АКМ.
А баня на льду! А изжаренный целиком молочный поросенок. А… А… И еще раз А…
Провожали нас почти все члены приемо-сдаточной комиссии. На двух штабных «Уралах» мы ехали из Североморска в Мурманск. Там, где разместились мы, капитан первого ранга – инженер хорошо играл на гитаре. Пели бардовские песни. Пили шило и ели вяленую рыбу.
Было тепло, весело и непринужденно. Женя и я сидели на мягком сиденье у кабины.
Вы спросите, отчего же мне было тревожно? Почему я не ощущала той уверенности, что была присуща мне до сей поры? Но прочь сомнения и тревоги. Я возвращаюсь в Питер. Там, на гранитом одетых берегах Невы, на запорошенных снегом дорожках парков и садов, в дворах-колодцах его, среди моих сограждан найду я ответ на все вопросы, что мучают меня после встречи с Евгением.
Стучат колеса на стыках. Гомонит вагон. Где-то, чуть фальшивя, звучит гитара, и голос с хрипотцой поет:
Когда я слышала эту песню? Когда?! В какой-то момент мне показалось, что, если я не вспомню этого, я сойду с ума.
Лишь шесть месяцев длился «рай на земле». Это так я называю мое замужество с Евгением.
Вы когда-нибудь были в «шкуре» Евы? Вокруг кущи райские, а вы даже яблочка кислого скушать не можете. Вам каждый божий день талдычат одно: «Ты ребро. Не человек полноценный. Ребро и всего-то».
– Тамара, – говорит мне утром мой муж, с которым я была зарегистрирована секретарем ЦК, – я настоятельно прошу тебя помнить, что ты жена ответственного работника, и не пристало тебе…
Дальше можно перечислять по буквам: A, B, C, D…
Так жить, шалишь, Тамара, существовать нельзя. Мне нужен воздух свободы.
Пусть я живу в шикарной квартире в доме обкома, пусть у меня прислуга. Я могу ездить в салон красоты на служебной «Волге». Пусть. Пусть. Я срываюсь на крик…
…Открывается окошко в железной двери и контролер просовывает миски с бурдой тюремной.
Мой квартирный вопрос решен так. Статья Уголовного кодекса, что инкриминируют мне, гласит: до пятнадцати лет заключения в колонии строго режима.
Отступление.
Из протокола осмотра места преступления: «Труп мужчины тридцати – тридцати двух лет лежит лицом вниз. Торс обнажен. На теле множественные следы ножевых ранений. Брюки из джинсовой ткани спущены до колен. Половые органы отрезаны и лежат в десяти сантиметрах от ротового отверстия трупа…» Больше цитировать нельзя.
– Тамара Вениаминовна, вы должны понять, что только признание вас невменяемой на момент совершения преступления спасет вас от более тяжкого наказания, – седовласый еврей, имеющий за своей спиной богатый опыт защиты так называемых воров в законе, сидит напротив меня и курит хорошие сигареты.
Николай Алексеевич Беспалов родился 11 ноября 1944 года в семье военнослужащего. В 1962 году окончил школу рабочей молодежи и в том же году поступил в Ленинградское высшее художественно-промышленное училище им. В.И.Мухиной (Художественно-промышленная академия им. Штиглица). В 1981 году окончил спецфак Инженерно-экономического института им. П. Тольятти. Окончив в 1967 году училище, работал дизайнером на ПО Арсенал им. М.В.Фрунзе. Потом он на комсомольской работе в том же объединении. А с 1975 по 1997 года на государственной службе. Писать начал в 2006 году.
В книге «Три метра над небом» в шести вещах автор дает возможность читателю побывать с героями миниатюр в разных ситуациях и коллизиях.Например, в первой миниатюре «Внучок» мы познакомимся с самобытным человеком из «глубинки», услышим его речь и вместе порадуемся его неожиданному счастью:«Я уезжал из деревни Связки с десятком картонов пейзажей её окрестностей, с блокнотами её рисунков обитателей деревни. Но главное, что я увозил домой, это богатство общения с самобытным мужчиной Степаном и его друзьями.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.